Сейчас, сейчаснапоминание
dzen.ru — Зурабов стоял у истоков таких катастроф, затронувших большинство семей страны, как пенсионная и медицинская реформы, людоедская “монетизация льгот” и обрушение Украины в нацизм. В середине января 2014 года американские аналитики с восторгом отзывались о его бездеятельности и буквально пели ему осанну за отсутствие следов его деятельности в те дни, когда решалась судьба Украины, а США и Евросоюз прямо и публично вмешивались во внутренние дела соседнего с Россией государства.
Зурабов стоял у истоков таких катастроф, затронувших большинство семей страны, как пенсионная и медицинская реформы, людоедская “монетизация льгот” и обрушение Украины в нацизм — и при этом сумел остаться в тени, скользнув невнятной фигурой по периферии общественного сознания.
Между тем этот яркий и удачливый либерал, ставший идеальным исполнителем реформ, перед которыми замирали в ужасе даже самые оголтелые разрушители России, заслуживает чего угодно, только не забвения.
Троечник с отличными связями
Зурабов родился в 1953 году в Ленинграде в весьма успешной семье.
Отец в системе Минморфлота СССР разрабатывал международную космическую систему спасения судов и самолетов "КОСПАС—САРСАТ", имел хорошие связи в Совете министров.
Мама, доктор биологических наук, специализировалась на микробиологической защите растений, занимаясь не столько разработкой новых препаратов, сколько добыванием финансирования для проектов своих коллег.
Её отец руководил одним из крупных предприятий Минсредмаша — будущей части Минатома РФ.
В 1970 году Зурабов окончил знаменитую физико-математическую школу, из которой вышло много всемирно известных ученых, Борис Гребенщиков и Алиса Фрейндлих. Тихий троечник с примерным поведением был четко ориентирован: получил "отлично" лишь по физкультуре и английскому языку.
Поступил — вероятно, с поддержкой отца — в Ленинградский институт водного транспорта, но уже через полгода перевелся в престижный Московский институт (сейчас Госуниверситет) управления на редкую и перспективную тогда специальность экономиста-кибернетика.
Три года после окончания вуза провел ассистентом на кафедре, и лишь потом поступил в аспирантуру в ключевом для последующей истории страны месте — во Всесоюзном научно-исследовательском институте системных исследований (ВНИИСИ), в лаборатории блистательного молодого члена-корреспондента АН СССР и замдиректора института Станислава Шаталина. Тогда в этой же лаборатории работали Гайдар, Авен, Данилов-Данильян (в 1991-1996 гг. — министр охраны окружающей среды и природных ресурсов) и Лопухин (министр топлива и энергетики в правительстве Гайдара), а в институте работали близкий друг Березовского, бизнесмен и писатель Дубов, а также, по некоторым данным, сам Березовский и тележурналист Сванидзе.
Зурабов и там себя не зарекомендовал; воспоминания о нем уничижительны: "Серая мышка. Любил теоретизировать, писал смутно, говорил еще смутнее. Никакого таланта", — кроме умения стать душой любой кампании. В итоге по окончании аспирантуры, похоже, не смог даже написать диссертацию и продержался в лаборатории Шаталина лишь полгода.
В 1981 году ушел преподавать в монтажный техникум, потом устроился инженером в московский институт "Оргтехстрой-11", где в 1982 году защитил диссертацию. В 1983 стал (вероятно, при поддержке деда) старшим научным сотрудником "атомного" института монтажной технологии, где проработал до 1988 года и "дорос" до начальника лаборатории.
В 1986 году в Чернобыле Зурабов познакомился с замдиректора Курчатовского института Е.О.Адамовым.
Вероятно, тот помог Зурабову в 1988 году стать замдиректора по экономике треста "Моспромтехмонтаж", также входившего в систему Минатома, а в 1990 году возглавить совет директоров "Конверсбанка", созданного руководителями атомной промышленности для кредитования конверсионных программ, а также, похоже, для участия в прибыли отрасли.
В 1992 году Зурабов создал страховую компанию "МАКС" (среди ее учредителей был и Е.О.Адамов). Добившись посещения своей компании Лужковым, обаял его; "МАКС" получила господряды, включая льготное страхование жилья. В феврале 1997 года она стала генеральным страховщиком Минатома. В 1998-2000 гг. "МАКС" (похоже, благодаря возвышению Зурабова) стал основным страховщиком "Росэнергоатома", "Русского алюминия", "Аэрофлота" и Государственного таможенного комитета.
В круг ельцинской "семьи" Зурабова, по тогдашним оценкам, ввел Березовский. Цепкий и безжалостный бизнесмен, фонтанировавший идеями, очаровал всех, от кого зависела карьера. В правительстве Кириенко Зурабов стал первым замминистра здравоохранения, курирующим "профильное" для "МАКС" обязательное медицинское страхование.
Реформаторы клана Чубайса, формируя правительство Кириенко, сдерживали представителей "семьи"; вице-премьер Сысуев подчеркнул, что должность Зурабова вводится лишь на месяц. Но тот пережил в своем кресле правительство Кириенко, покинув должность лишь в октябре 1998 года, при формировании правительства Е.М.Примакова: он сделал потрясающий шаг наверх, став советником президента Ельцина по социальным вопросам. Через несколько месяцев при реорганизации администрации президента увольнения из всех его советников избежали лишь сама Дьяченко и Зурабов. Он уже был членом "семьи".
Советником Ельцина Зурабов пересидел премьерство Е.М.Примакова — и сразу после его отставки возглавил Пенсионный фонд.
По рассказам того времени, Ельцин не хотел назначать Зурабова, но тот упал на колени и, буквально целуя президенту руки, стал умолять сделать его главой Пенсионного фонда, обещая вечную верность. Это шокировало даже всё повидавшую Дьяченко, но Ельцин не выдержал.
При В.В.Путине Зурабов сохранил должность: ключевой представитель "семьи" Волошин остался главой администрации президента, а считавшийся, как и Волошин, ставленником Березовского Касьянов стал премьером.
"Лучший друг пенсионеров"
В конце 2001 года Зурабов представил проект пенсионной реформы, по которой частные компании спекулировали бы накопительными средствами пенсионеров на фондовом рынке, повышая его котировки.
Первую серьезную попытку пенсионной реформы либералы предприняли в конце 1996 года. Документы, подготовленные реформатором еще "первой волны" М.Дмитриевым, уже содержали её основные принципы, но помощник президента Игнатьев (потом председатель Банка России) выявил подтасовку. Показав в расчетах, что благоприятное с точки зрения демографии время для распределительной пенсионной системы продлится еще 10 лет, то есть до 2007 года, в выводах либералы писали, что времени осталось "до конца десятилетия" и реформа нужна поэтому прямо сейчас.
Вторая попытка была предпринята Центром стратегических разработок под руководством Грефа в начале 2000 года при подготовке для В.В.Путина социально-экономической стратегии до 2010 года. Проект Стратегии-2010 заменял социальное государство "субсидиарным", дающим лишь минимум помощи и лишь самым бедным. Когда обнаружилось, что либералы попрали Конституцию (провозглашающую Россию социальным государством), фразу об этом убрали, сохранив содержание. Низкое качество стратегии не дало принять её.
Проект Зурабова конца 2001 года был уже третьим подходом либералов к пенсионной реформе. Величина распределительной пенсии должна была быть не постоянной, а зависеть от состояния бюджета. Накопительная же пенсия должна была зависеть как от величины средств на индивидуальном счете, формируемом из зарплаты, так и от успешности управления ими. Гарантии не предусматривались, пороки пенсионной системы (слабость контроля и регрессивная шкала обязательных социальных взносов, провоцирующая уход россиян "в тень") не исправлялись.
Не считая реформы электроэнергетики, Земельного и Трудового кодексов (первый дал "зеленый свет" созданию латифундий, второй позволил работодателю запрещать забастовки), это была единственная разрушительная либеральная реформа, на которую пошел Касьянов.
По аппаратным рассказам того времени, осенью 2003 года Зурабов с помпой продемонстрировал Касьянову работу машины, полностью готовившей к отправке "письма счастья" будущим пенсионерам. Премьер был впечатлен, но оказалось, что сверхдорогая импортная машина работала лишь с импортной бумагой — столь дорогой, что использование её иначе как для демонстрации начальству было невозможно. То, что Касьянов стерпел превращение себя в посмешище для всего госаппарата (если, конечно, эта история верна), характеризует не только его как политика и члена либерального клана, но и влиятельность Зурабова. Он установил отношения с Волошиным и, по данным СМИ, регулярно отдыхал вместе с ним в Приэльбрусье и потом, в бытность "Стальевича" председателем Совета директоров РАО "ЕЭС России".
Инициировав реформу, Зурабов блокировал информирование людей, ущемил в правах частные компании, и более 90% сохранили средства в Пенсионном фонде под управлением Внешэкономбанка.
А в начале 2007 года он предложил правительству конфисковать эти деньги и направить их на покрытие дефицита Пенсионного фонда. Мол, доходность средств под управлением Внешэкономбанка ниже инфляции — и потому доверивших свои средства государству надо лишить накопительных пенсий. Представитель Минздравсоцразвития назвал подписанный Зурабовым и направленный им в правительство документ предварительным и "сырым", но через несколько лет его идея была реализована либералами — разве что доверенные государству накопительные взносы забрали не совсем, а на неопределенное время.
Таким образом, ужасающий своим бесчеловечием хаос пенсионной реформы подготовлен именно Зурабовым.
Ликвидатор льгот
После панической отставки Касьянова в феврале 2004 года Зурабов возглавил созданное "под него" Министерство здравоохранения и социального развития — и стал одним из инициаторов людоедской "монетизации льгот". Она за несколько дней вызвала массовые протесты и перекрытие федеральных трасс; в холода за 2,5 месяца на улицы вышло более 2 млн. человек. Непосредственной причиной стало лишение пенсионеров бесплатного проезда городским транспортом с заведомо недостаточной денежной компенсацией. С учетом бедности пенсионеров, это лишало их возможности перемещения.
Либералы игнорировали указания специалистов на то, что в бедном обществе, где в социальной помощи нуждается большинство, натуральные льготы наиболее экономны, так как ими пользуются только те, кому они нужны (а деньги нужны всем и без ограничений).
При "монетизации льгот" деньги получили и те, кто пользовался льготами мало (например, сравнительно здоровые пенсионеры). Компенсация же пользовавшимся ими интенсивно была заведомо недостаточна и обернулась грабежом.
Организаторы реформы хотели добиться экономии, но массовые протесты вынудили нарастить финансирование, и "монетизация льгот", помимо падения уровня жизни и массового недовольства, вызвала дополнительные расходы бюджета.
Замена натуральных льгот выдачей денег консолидировала разрозненные денежные ручейки в мощные финансовые потоки, значимые на федеральном уровне: слишком масштабные, чтобы учитывать нужды людей, но зато выгодные с точки зрения управления ими, направления их на те или иные рынки, политического влияния и, вероятно, коррупции.
Коммерциализация социальной сферы (то есть переориентация ее с помощи людям на извлечение прибыли из их несчастий) в сочетании с концентрацией финансовых ресурсов, похоже, была настоящей целью социальных реформ, и её Зурабов достиг.
Судьбы же десятков миллионов людей, по-видимому, не имели для либералов никакой ценности.
Искоренение здравоохранения
В ноябре 2004 года Зурабов провозгласил реформу здравоохранения. Его, по примеру США (где медпомощи и сейчас лишены десятки миллионов людей), предполагалось сделать полностью страховым. Разумеется, шла речь и о приватизации лечебных учреждений.
Об уровне Зурабова свидетельствовало его предложение для экономии "сократить сроки бесплатного пребывания пациентов в больницах до пяти дней".
В марте 2005 года он сообщил о замене врачей-специалистов на "врачей общей практики", которые обычно всё равно отправляли больного к специалисту и, по сути, заменили обычную медсестру в регистратуре. Это привело к удорожанию медпомощи, росту врачебных ошибок (врач "общей практики", да и врач-специалист, были заняты, прежде всего, отчётностью) и замедлению постановки диагноза (что, например, в онкологии критически важно).
Поскольку "врач общей практики" получал обычно больше врачей-профессионалов, возник их дефицит, так как они стали отказываться от профессий. Это, насколько можно судить, снизило доступность здравоохранения и сильно навредило демографии.
Но для либералов успех был налицо: рост отчетности создал иллюзию управляемости, дело оздоровления народа превращалось в дело извлечения из его болезней частных прибылей (а врач, превращенный в бизнесмена, заинтересовывался в как можно более долгом, дорогом и менее результативном лечении).
В сентябре 2005 года президент В.В.Путин объявил — вероятно, с подачи Зурабова — о создании ряда высокотехнологичных медицинских центров, чтобы сделать общедоступными сложные дорогие операции. То, что общественное здоровье, прежде всего, зависит от профилактики и лечения на ранних стадиях, никого, похоже, не интересовало.
Зурабов торжественно обещал построить первые 6 центров уже в следующем, 2006 году. Невозможность этого (только проект разрабатывается год) была не важна: под его обещание в бюджет было заложено 12,6 млрд. рублей.
А Зурабов и не думал торопиться: конкурс на проектирование и строительство медцентров Минздравсоцразвития провел лишь в сентябре 2006, а на начало 2007 года ни по одному из них еще не было даже проектно-сметной документации.
Возможно, ему не удалось "оседлать" строительство медцентров, и он объявил, что центры будут собираться из неких "медицинских модульных блоков" с уже установленным оборудованием. Чем являются эти "медицинские блоки", специалисты не могли даже представить. Зато было четко указано, что поставлять их будут в основном из Германии, цена их составит 80% стоимости медцентров, а проверить адекватность цен в силу их уникальности нельзя.
Строительство первого из 15 центров завершилось лишь в 2008 году, уже после отставки Зурабова.
Единственный провал: коррупционный скандал в ФОМС
Осенью 2006 года по итогам проверки Счетной палатой Фонда обязательного медицинского страхования (ФОМС), курируемого Зурабовым, Генпрокуратура возбудила уголовные дела и арестовала его руководство, включая председателя ФОМС Таранова. Тот вместе с Зурабовым (и своим первым заместителем в ФОМС Яковлевым) входил в число учредителей компании "МАКС", где в 1994-1998 гг. был заместителем Зурабова. По оценкам, Зурабов пролоббировал его назначение на пост главы ФОМС в 1998 году.
Руководство ФОМС было обвинено в том, что выделяло регионам деньги на лекарства и закупало лекарства у их продавцов только при условии крупных "откатов". Председатель ФОМС, четыре его заместителя, главбух, начальники контрольно-ревизионного и финансово-экономического управления получили до 9 лет колонии строгого режима. Это пока единственный случай системного наказания за коррупцию.
Депутат Госдумы Александр Хинштейн отметил: "Это уже не первый случай, когда министр здравоохранения приносит своих людей в жертву. Так же с позором был изгнан глава Росздрава Прохоров; глава Росздравнадзора Хабриев... Всякий раз Зурабов, как пономарь, твердит одно и то же: он, дескать, не знал; его подставили". И он же подчеркивал: "Я имел возможность воочию наблюдать, сколь жестким и авторитарным руководителем является министр здравоохранения: без его ведома не пролетит и муха".
Но следствие по делу ФОМС пришло к иному выводу, поэтому Зурабов продолжил свою блистательную, хотя, похоже, и смертельную для многих карьеру.
ДЛО: личный Клондайк?
Руководство ФОМС попалось на злоупотреблениях в рамках "дополнительного лекарственного обеспечения" (ДЛО), возникшего для снабжения части "льготников", нуждающейся в дорогих лекарствах: несогласившиеся принять в обмен на них незначительные деньги, сохранили права на льготы.
При разработке механизма ДЛО заявлялось, что поставщики лекарств "льготникам" будут отбираться на конкурсах. Насколько можно судить, этого сделано не было: первоначальная директива Зурабова навязывала регионам пять отобранных никому не известным образом компаний для снабжения лекарствами всех федеральных "льготников".
Обеспечением региональных "льготников", которых было значительно больше, должны были, по мысли Зурабова, заняться страховые компании. Их предстояло отбирать региональным чиновникам, но Министерство ввело для них специальную лицензию. В итоге, как минимум, в ряде регионов работу с "льготниками" на первом же этапе монополизировали страховая компания "МАКС" или ее дочерние структуры. Цены льготных лекарств (оплачиваемых государством), несмотря на все скандалы и разоблачения, уверенно превышали цены коммерческих аптек.
После ареста руководства ФОМС проблемы ДЛО усугубились: то ли из-за дезорганизации системы, то ли как попытка давления на следствие. В январе-феврале 2007 года "льготники" получили в 2-3 раза, а то и вчетверо меньше лекарств, чем за то же время 2006-го. В некоторых регионах выписка лекарств, в том числе против тяжелых заболеваний, прекратилась вообще. По сообщениям СМИ, причиной стали непонятно кем и как допущенные "ошибки" в планировании ДЛО, из-за чего долг государства перед поставщиками лекарств (в том числе и из-за завышения цен на них) составил 40 млрд.руб., и те прекратили их предоставление.
Но Зурабов потерял кресло министра лишь с заменой премьера Фрадкова Зубковым в сентябре 2007 года. А уже в октябре он стал советником президента по социальной политике. Причем, если о его отставке было объявлено (что до начала активных действий его преемницы Голиковой, получившей прозвище "мадам Арбидол", вызвало ликование), то о назначении не сообщалось. В результате общество думало, что Зурабов наказан хотя бы изгнанием с административных высот.
Став президентом, Медведев переназначил Зурабова.
Могильщик российских интересов
По официальной версии, Медведев подписал Указ о назначении Зурабова послом 5 августа 2009 года, не дожидаясь официального согласия Украины, что было бы беспрецедентной демонстрацией пренебрежения украинским суверенитетом, если бы не было, вероятно, столь же беспрецедентной демонстрацией невежества и неорганизованности. Правда, если судить по номеру Указа, он был подписан не ранее 12 августа, "задним числом", чтобы спасти Медведева от неловкости после его открытого письма Ющенко 11 августа, в котором последний был обвинен в "отходе от принципов дружбы и партнерства".
Приезд посла на Украину был отложен; Зурабов приступил к работе лишь в январе 2010 года, когда после первого тура выборов Ющенко с 5% голосов выбыл из президентской гонки. Зурабов прибыл на Украину до второго тура и вручил копии верительных грамот не президенту Ющенко (хотя грамоты были выписаны на его имя), а министру иностранных дел Порошенко. 2 марта он вручил оригиналы этих грамот (как сообщалось) свежеизбранному президенту Януковичу, и, похоже, несовпадение фамилий адресата и получателя никто не заметил.
В одной из депеш госдепартамента США, опубликованных WikiLeaks, говорилось, что в 2010 году Порошенко назвал Зурабова человеком, способным обеспечить "перезагрузку" российско-украинских отношений.
Лояльность Зурабова Порошенко породила предположения, что он стал его младшим партнером по некоторым коммерческим проектам на Украине.
Он не только продолжил, но и усугубил политику, направленную на взаимодействие России с Украиной на уровне корпораций и олигархов, но не политиков, не экспертов, не молодежи и, тем более, не общественности.
По свидетельству директора Института стран СНГ К.Затулина, "…личные качества Зурабова, его... самоуверенность... не дали возможность послу РФ войти в круг людей, которые могли бы оказывать влияние на Януковича... Покровительственным тоном Зурабов резко выделялся на фоне дипломатов западных стран, которые с удовольствием пользовались его промахами. У украинских элит складывалось ощущение, что Зурабов считал себя не... послом на Украине, но представителем президента РФ в "Украинском федеральном округе"..."
При нем посольство стало еще пассивнее, чем при его предшественниках, и, похоже, не пыталось предотвратить нарастания антироссийских настроений.
Развитие с ноября 2013 года протестов в центре Киева вызвало у Зурабова странную реакцию: фактическое самоустранение от своих обязанностей. В середине января 2014 года американские аналитики с восторгом отзывались о его бездеятельности и буквально пели ему осанну за отсутствие следов его деятельности в те дни, когда решалась судьба Украины, а США и Евросоюз прямо и публично вмешивались во внутренние дела соседнего с Россией государства.
Зурабов был отозван из Киева сразу после бегства Януковича 23 февраля 2014 года из-за нацистского государственного переворота, организованного, насколько можно судить, США при прямом соучастии министров иностранных дел Германии, Франции и Польши. Когда Порошенко сделали президентом, Зурабова вернули в Киев. На Минских переговорах он занял такую позицию, что, как сообщалось, представитель ополченцев по простоте душевной счел его "представителем Украины".
Замена Зурабова на посту спецпредставителя РФ в контактной группе по урегулированию ситуации на Украине Азаматом Кульмухаметовым вызвала стон в Киеве; украинская пресса отмечала, что он "принципиально представлял "партию мира"... Плюс он считает, что Донбасс... должен находиться в составе Украины".
Директор музея школы, которую закончил Зурабов, удивилась вопросу о нём: "Чем гордиться? Как учился, так и работает — на тройки". Но этот троечник — на самом деле отличник. Зурабов филигранно разрушал все сферы, которые ему доверяли: пенсионную систему, соцобеспечение, здравоохранение, отношения с Украиной. Причина, вероятно, нацеленность на личное обогащение и сохранение при должности любой ценой. В этом качестве он представляется незаменимым для либералов "специалистом" — по разрушению.
Ведь для глобальных монополий, которым, похоже, служат либералы, в том числе и во власти, социальные расходы бюджета — лишь разбазаривание денег, которые должны быть украдены и стать финансовыми ресурсами глобальных монополий. А реинтеграция постсоветского пространства с участием России для них недопустима, так как может привести к созданию конкурента. Поэтому перспективы Зурабова безоблачны: в России еще есть, что уничтожать. Возможно, мы увидим его, например, в роли куратора ОПК.