Все фамилии, названия населённых пунктов, номера, характер деятельности и наименования воинских частей изменены. Все возможные совпадения лишь случайность. Я не гарантирую достоверности изложения или оценки, так как обо всём рассказываю лишь со своей точки зрения. Ссылаться на описанное в разделе, как на источник информации о каком-либо событии будет ошибкой. Это не документальный очерк и я даже не обещаю, что всё в написанном будет правдой (это на всякий случай, чтобы отбрехаться потом, если что, от любого обвинения в искажении фактов или оскорблении чьего-то личного или национального достоинства :) ). Вы не встретите здесь никакой информации с грифом "ДСП" или "Секретно" (это дополнение для господ особистов. Я свято чту законы и мои обязательства о неразглашении).
Часть первая. Приготовления к свадьбе.
Ответьте на простой вопрос: Что такое свадьба?
Вы наверное скажете:
«Свадьба это когда два любящих друг друга человека …»
Вот только не нужно мне этой лапши на уши вешать. Только не мне. Ведь я то знаю, что свадьба это … Впрочем, обойдёмся без эпитетов, а я просто расскажу вам о двух свадьбах которые мне довелось наблюдать (а некоторым образом даже участвовать).
Начиналось всё как обычно.
Если вы думаете, что я начну рассказывать о ЗАГСе, заказе автомобилей, покупке костюма, платья и цветов, то ошибаетесь. Начиналось всё как обычно, но не так.
Как обычно, загудели, раскручиваясь, винты вертушек, прозвучала команда «По машинам», мы запрыгнули в наши «Ми-восьмые», открыли первую бутылку, начали наливать, чтобы успеть по первой до взлёта. Лейтенанта отправили к вещмешкам за сухпаем, откуда привычно услышали: «Ё-моё, да помогите же убрать это тело с дороги! Ведь ходить невозможно!»
Что за тело? Ну, тогда вернёмся немного назад.
Сказать, что полковник Зинченко не любил вертолёты, нельзя. Нет, не то чтобы не любил. Просто, он их ненавидел лютой ненавистью. Вертушки отвечали ему взаимностью. В среднем, каждый третий его полёт заканчивался, как это принято называть, лётным происшествием. Как бы, неудачно заканчивался. Не на аэродроме.
И Зинченко очень по этому поводу переживал. Поэтому прежде чем в очередной раз полететь, он предпочитал напиться до бессознательного состояния, чтобы не видеть, не слышать, не чувствовать. Каждый раз, загружая имущество, мы обязательно слышали напоминание генерала: «Да, и не забудьте это тело загрузить». Тело укладывалось на пол и в процессе полёта мешало ходить за закуской и бутылками. После приземления он автоматически просыпался, спрашивал, долетели мы уже или это только дозаправка и если нужно было лететь дальше, дозаправлялся, падал и продолжал бессовестно мешать нашему досугу.
Но поделать было ничего нельзя. Лучшего подрывника у нас не было. А может быть и нигде не было лучшего. Приходилось с этим мириться, и ходить по вертушке, постоянно спотыкаясь об его руки и ноги.
Ну, продолжу...
Пока лейтенант ходит за сухпаем, водка разливается по кружкам и стаканчикам. «Твою мать! Не успели!» Вертушка внезапно задирает хвост вверх, кружки, которые не успели схватить, падают на пол, мы материмся, пилоты смеются, а вертолёт начинает, как говорят наши вертолётчики, «взлёт, с одновременным набором высоты и скорости». Сколько раз мы их просили: «Ну что вы, сволочи, не можете взлетать как все нормальные люди? Поднялись плавненько над землёй, набрали высоту и неспеша набирайте себе скорость, чтобы водка не разливалась». На что они неизменно отвечали:
- Нихрена. Обойдётесь. А если стингеры? Так у нас хоть какой-то шанс будет.
- Какие, нахрен, «Стингеры»? Вы ведь давно уже не в Афгане. Со своего аэродрома взлетаем. Дома.
- Ну а вдруг?
Вобщем, логика этих, не умеющих ходить по земле была нам непонятна. Предполагаю, что они просто не хотели терять навыков, заодно получая возможность поржать над нами.
Наконец, всё устаканилось, водка потекла туда, куда нужно, вертолёт полетел по маршруту.
Хорошо!
Выглянул в иллюминатор, увидел речку: «За Военно морской флот!»
Выглянул через 5 минут, увидел лес: «За природу!»
Увидел поезд: «За дорогу!»
Было бы «что», а «за что» всегда найдётся. Лети себе и отдыхай пока отдыхается. Так как позже отдохнуть не придётся.
Шмяк! Хрясь! Посуду с ящика смело. Те, кто стоял или сидел валятся в направлении кабины. Ощущение такое, как будто несущийся на полной скорости автобус вдруг резко остановился на светофоре. В теле появилась неожиданная лёгкость, вертушку затрясло и начало слегка колбасить.
«Команди-и-и-и-ир! (с лётчиками летать - по птичьи щебетать. Находясь на борту, мы переставали называть их по званиям, а так же как они, обращались к командиру экипажа просто «Командир») Вы что там, совсем о..ели?! Что вы там опять устроили? Падаем что-ли?». Открывается дверь кабины, из-за неё выглядывает пьянючая рожа командира: «Не ссы, пехота. Это просто обледенели лопасти и включилась противообледенительная система. Сейчас поколбасит немного, но всё будет путём». Дверь закрывается и мы продолжаем наливать. Хрен его знает, врёт наверное. Какая там противообле-де-ле-ни… Хрен выговоришь. На что-то ругательное смахивает. Да и есть ли такая у вертушки? И чего так трясёт? И нахрена так быстро снижаемся, мягко говоря? Ладно, пусть врёт. Все равно, мы в этом не разбираемся и помочь им ничем не сможем. Нужно тогда хоть водку успеть допить, пока не разбились. Не пропадать же добру.
Ну, «За противообляде… Вобщем, за ту хрень, которая у них включилась, если не врут!» А следующий, если успеем, за то, чтобы она к чертям выключилась наконец. Трясёт же не по-детски. Наливать невозможно.
Через десять минут тряски опять открывается кабина, командир довольно улыбается и изрекает: «Ну что, пехота, с вас бутылка. Дотянули мы всё-таки до Дрымского аэропорта, держитесь крепче, будем пробовать садиться». И хочется сказать: «Хрен вам, а не бутылку за такой полёт», но знаем, они сделали что могли и только благодаря им мы чаще всего умудряемся долететь и сесть на этих раздолбанных, давно выработавших ресурс вертушках. Так что, бутылка или даже две им гарантированны. Пусть только посадят свою колымагу.
Шмяк! Бздынь! Ё-о-о-о! Позвоночник привычно матюкнулся, и затих, понимая, что его все равно не слушают. Тряска и падение прекратились. Валяющееся на полу "тело" ожило, что является верным признаком посадки. Зинченко приподнимает голову: «Ну что, мы прилетели уже или сели на дозаправку?». «Кажется, куда-то прилетели. В Дрымск, вроде бы. По-крайней мере, похоже, сегодня дальше уже не полетим», - успокаивает его лейтенант. Пилоты выходят из кабины, открывают дверь вертушки и мы с наслаждением вываливаемся, на неё, родимую. На твёрдую землю.
Продолжение следует ... (если будет на то ваше желание)
Зы. Выкладываю по частям, так как слишком многа букаф и по смыслу это относительно самостоятельные части одного очерка.
Выпрыгнуть из вертушки, присесть, по привычке крутнуть башкой вправо-влево (нет, мля, это не выбьешь из себя, зря я на вертолетчиков, которые продолжают взлетать"по-боевому", ругался), затем встать, потянуться, вдохнуть свежий воздух... И сразу начинать оценку обстановки и планирование. Ну-ка, ну-ка, куда это нас занесло? Где сегодня будем спать (вытрясем ли у аборигенов хоть сарай какой-нибудь или разворачивать палатки)? Что будем жрать (найдётся какая-нибудь харчевня или уже сегодня придётся перейти к сухпаю)? И наконец, самое главное! Где здесь продают спиртное и где водятся девчонки? Или опять доставать напиток из вещмешков и в сугубо мужском коллективе его употреблять? Так никакой водки не хватит.
"Welcome back to USSR", - негромко раздаётся удивлённый голос капитана Никольского
- Какой, к чёрту USSR?
- А вон, посмотрите... , - кивает он в сторону здания аэропорта.
Оборачиваемся, и действительно, над аэропортом (вместо уже привычного - трёхцветного) гордо развевается огромное красное знамя!
Не успев ничего подумать, автоматически принимаю строевую стойку и правое копыто тянется к черепу приветствовать флаг Родины.
Немного придя в себя от удивления, начинаем обсуждать случившееся.
- Командир, сколько продлится ремонт и можно ли на этом ещё летать?
- Ну, домой мы уже сообщили, завтра или послезавтра привезут исправные движки (этим хана), пару дней на замену, потом облёт вертушки, проверки, регулировки, обмоем это дело, вобщем, дней через 5-6 вылетим.
Наблюдаем как садится пара, которая шла вслед за нами, чтобы подобрать нас (или то, что осталось), если бы не дотянули до аэропорта.
Пока разгружаем вертушки, узнаём: Наше командование сообщило местным властям о происшедшем, и за нами уже едут из Дрымска 3 автобуса, которые отвезут нас в центральную гостиницу Дрымска (интересно, есть ли там другие гостиницы?). Повара в ресторане уже готовят ужин. Платить ни за что не нужно. Администрация города рада взять все расходы на себя.
- Э-э-э-э, ребята, а мы точно не разбились при посадке? Может, мы уже в раю?
Обдумываем пару секунд такой вариант и понимаем всю глупость сказанного.
- Ну кто бы тебя, сволочь такую в рай пустил бы? Не придумывай ерунды. Просто, чудеса ещё случаются. Это нам за всю пролитую в полёте водку и потраченные нервы воздаяние.
А вот и автобусы. 3 ПАЗика выруливают на взлётную полосу и подъезжают к нашим вертушкам.
Только поехали, сразу с вопросами к водителю:
- А почему у вас красный флаг на здании аэропорта?
- А какой должен быть?
- Ну, не знаем, везде трёхцветные сейчас.
- А какой смысл менять? У нас и на здании Горкома Партии красный.
- На здании чего-о-о-о-о?!
Рука машинально тянется к левому карману, проверить, на месте ли партбилет. Партбилета конечно давно уже нет. Уже чёрт знает сколько лет. Может быть, рано радовались? Сейчас вот возьмут, покормят, а потом расстреляют. Может, потому и ужин бесплатный? Типа, последний...
- Ну, сейчас это кажется, администрацией называется, - уточняет водитель. "Только мы по-старому называем. Все равно, сидят там те же самые, занимаются тем же. А флаг... Ну, нам и с этим неплохо."
Плавно переводим разговор к главному:
- Ну, а как у вас с ценами? Ну, например, билет на автобус сколько стоит?
- 2 рубля.
- Ого! У нас 10. И правда, как в Советский Союз попали. Ну, а к примеру, водка?
- Вообще, 10. Дорогая по 15.
- Твою мать!!! Вот это удар ниже пояса! Знали бы, что здесь сядем, могли на те же деньги купить здесь в 5 раз больше!
Ошеломлённые, до конца поездки больше не можем произнести ни слова. Даже насчёт девчонок забыли спросить...
На центральной площади города, напротив горкома возвышается монументальное здание гостиницы. Что ж, снаружи выглядит неплохо. Внутри, между прочим, тоже. Неужели целых 5 дней здесь балдеть?! Просто не верится.
Поужинав в ресторане, довольные выползаем на улицу. Пора заняться культурными мероприятиями.
С чего начнём? Ну, для начала осмотрим окрестности, пройдёмся по магазинам (в огромном количестве налепленных вокруг площади), узнаем, не наврал ли водитель автобуса.
На площади оживление. Народ интенсивно гуляет кругами, поглядывая в нашу сторону. Столько военных у них в городе никогда одновременно не было. Нам даже неудобно затариваться спиртным. Ну, не беда. Ещё 5 дней здесь. Успеем.
Но по магазинам всё же прошлись не зря. Симпатичные вежливые продавщицы (все как одна в белых передничках) улыбаются и не отказываются познакомиться. Тут же назначаются рандеву.
- Девушка, а сколько у Вас стоит вот эта большая красивая шоколадка?
- 5 рублей.
- А шампанское?
- 10
- Пожалуйста, шоколадку и шампанское.
- Вот, пожалуйста,
- Ну что Вы, девушка, я же не пью шампанского и не ем шоколада. Это Вам.
- А-х-х-х (обалдеть, она ещё и краснеет)
- А что Вы делаете сегодня вечером?
- Ничего.
- Может быть пригласите в гости?
- Да, конечно. А ничего, если ещё мои подружки придут?
- ...
Это просто какой-то заповедник! Все, волнующие офицера в командировке вопросы решаются быстро и положительно. Хм. А у них в Дрымске не осталось подразделений Советской армии? А то стоило бы подумать о переводе сюда.
Ночью, возвращаясь из гостей слегка заблудились. Стоило поднять руку, мгновенно остановилась машина с улыбающимся водителем.
- Земляк, до гостиницы довезёшь?
- Довезу конечно. Но сами понимаете, ночью дороже.
- Без проблем. Сколько? - примерно ориентируясь уже в местных ценах, предполагаем, что больше 200 не попросит.
- 3 рубля.
Немая сцена.
- Сколько?! 3 рубля?! - переспрашиваем мы.
Водитель, смутившись, начинает нам объяснять:
- Ну, я же говорю, ночью дороже. К тому же это через пол города.
- Нет-нет, ничего, нас вполне устраивает. Просто мы видимо ещё не привыкли к вашим ценам. А днём сколько бы стоило?
- Ну, днём 2 рубля.
Выпав в осадок, начинаем размышлять: Автобус - 2 рубля. Тачка - 2-3 рубля. Станем мы теперь ездить на автобусах... Отдаём водителю червонец, "Сдачи не надо". "А хотите, я вас по городу покатаю и всё здесь покажу?", - спрашивает обрадованный водитель.
Когда мы под утро, переполненные впечатлениями, расходимся по номерам и засыпаем, всем нам снится лишь одно: Дрымск - город мечты.
Часть 3.
Лирическое отступление (О вкусной и здоровой пище, а также о том, кому на Руси жить хорошо)
Открыв утром глаза и увидев себя не в палатке, а в гостиничном номере, понял, что это всё не приснилось. Ну, что день грядущий нам готовит? Какие ещё сюрпризы?
Ёпть! Не слишком приятные оказывается.
Наше командование, видимо заразившись от местных порядочностью, неожиданно заявило местной администрации, что мы не можем позволить себе питаться бесплатно за счёт города. Э-э-э-э!!! Тпр-р-р-ру! Это как не можем?! Вполне можем. И вчера могли и сегодня сможем. Нет. Всё бесполезно. Начальству видней, что мы можем, а что нет.
После продолжительных переговоров, в которых администрация Дрымска пыталась отстоять своё право кормить нас бесплатно, было принято компромиссное решение.
Так как у нас с собой были продукты на 30 суток (всякие там рисы-мясы, картошки-моркошки и прочая хрень по войсковым нормам, о которой и думать-то строевому офицеру неприлично), мы будем ежедневно выдавать поварам ресторанов продукты, которые привезли с собой, а они нам бесплатно готовить.
Да-а-а-а-а. Вот и закончилась Dolce Vita. Не жили хорошо, нехрен и привыкать. Ладно, не беда. Всё-таки не в поле где-нибудь. Совсем голодными не останемся. Что-нибудь придумаем. Однако, всё же обидно...
И ещё! А кто будет всё это считать-выдавать поварам? Начпрод-то не дурак с первой опергруппой лететь. Он прибудет только на пятый день... Не зря же нам сухпаев насовали в вещмешки, чтобы не сдохли с голоду пока он соизволит прибыть.
Проблема? Нихрена. В армии все проблемы решаются в приказном порядке.
"Товарищи офицеры! До прибытия штатного начальника продовольственной службы, начпродом опергруппы назначается... " Голос полковника Шишкина как никогда неприятен. Все стараются опустить глаза, стараясь стать невидимыми или хотя бы казаться бесполезными как восковые фигуры. Поздно. Решение принято. "... назначается капитан Зуев"
Все (кроме одного) облегчённо вздыхают и начинают поздравлять Сашку с назначением. Тот, (с выражением лица что-то вроде: Ну, сцуки, поздравляйте-поздравляйте, я вас накормлю, мля, запомните надолго) с благодарностью принимает поздравления.
"Хм, а в этом что-то есть", думаю я. Зуев - мой сосед по гостиничному номеру. Есть шанс, что сильно голодать не придётся. Занычит, может, пару консерв каких-нибудь, вот и закуска.
Следующие 3 часа, лёжа на кровати я развлекался. Наблюдал Сашку, который морщил лоб и поочерёдно принимал то позу Роденовского Мыслителя, то Васнецовской Алёнушки, а то, вдруг, изображал из себя тоскливо глядящего вдаль (Где, твою мать, эта земля?) Колумбовского матроса.
К концу третьего часа он не выдержал, достал пузырь и подкатил ко мне.
- Вась, слушай, у меня проблема (буль-буль)
- Какая?
- Да я же не знаю этих норм довольствия! Я не знаю сколько чего выдавать поварам этим. Пытаюсь вспомнить, но нифига не получается.
- А я тебе что? Повар что-ли, мля? Наливай ещё по одной. Не сиди.
- Ну ты же старший офицер. Да и вообще, "мудрый воин". К кому мне ещё идти за советом? (буль-буль)
После второй, решение пришло мгновенно. Простое, как всё гениальное.
- Так, всё просто. Ты получил продукты на 30 дней?
- Да.
- Ну так раздели их на 30 частей и получишь дневную норму. Отдашь её поварам, а они сами разберутся сколько чего на завтрак, обед, ужин.
- !!!!! Я знал, что ты не подведёшь. (буль-буль)
Через полчаса Сашка вернулся в некотором недоумении.
- Знаешь, я не пойму ничего. Повара говорят, что я им дал слишком много продуктов. Что на нашу шоблу нужно примерно на 30% меньше на день.
- Не парься. Это они, тупни гражданские думают, что много. Сожрём всё за милую душу. Ещё и голодными останемся. По себе знаю. Ты хоть раз был не голодным, питаясь по нормам?
- Нет.
Сашка на всякий случай пересчитал пару раз общее количество, количество выданного поварам и успокоился.
На обед мы шли с чувством некоторой досады. Это же надо, обедать в ресторане по продовольственным нормам и уже подумывали, в какую ближайшую кафешку заглянуть после обеда.
Опупеть! Столы по-прежнему были полны. Правда, ассортимент слегка поубавился (ну нет в общевойсковом наборе продуктов ни красной икры, ни копчёной колбасы), но разнобразие и количество стоящего на столах воодушевляло.
И таки да! Повара были правы. Мы НЕ СМОГЛИ!!! всё съесть.
До самого ужина, Сашка занимался только тем, что пересчитывал разными способами, не ошибся ли он. Ничего не помогало. Ни деление, ни умножение, ни другие мудрёные вещи.
На следующий день Шишкин подошёл к нашему столику: "Ты что, капитан, хочешь, чтобы мы в вертушки не влезли? Где ты взял столько продуктов?"
Совместные подсчёты, а также клятвенные заверения поваров в том, что они ничего не добавляют от себя, заставили его задуматься.
"Вобщем, так. Выдай им всё, что нам положено на эти дни, пусть сами решают сколько чего готовить, а если что останется из продуктов, могут взять себе"
Взять лишнее повара отказались, сгребли к себе на кухню столько, сколько посчитали необходимым (меньше расчётного), тем самым освободив Сашку от его обязанностей.
Стоит сказать. что об этом решении мы не пожалели. Голодными никто не остался.
На пятый день прилетел начпрод. Молодой (но уже толстый) старлей с вечноулыбающейся рожей (ещё бы. с такой харей и не улыбаться)
- Товарищ, капитан!!! Как же Вы так считали?!, - горестно заскулил он
- А как нужно? Продукты на 30 дней?
- Да. На 30.
- За 5 дней мы съели меньше 1/6. Что тебе не нравится?
- Да совсем не так нужно считать.
И на глазах изумлённой публики (Сашка, я и полковник Зинченко), старлей начал проделывать манипуляции с цифрами. Он как заправский волшебник превращал рис в картошку (есть такие нормы замены одних продуктов на другие), картошку в гречку, а гречку обратно в рис. Мясо у него становилось рыбными консервами, затем тушёнкой, а из яиц возникало мясо.
Не сделав ни одной арифметической ошибки (по-крайней мере, мы не заметили), он за 15 минут уменьшил нашу пайку в 2 раза. Какой там, нахрен, Игорь Кио! Куда там до него Копперфильду! Эти салабоны в подмётки не годятся выпускникам училища тыла.
"Вот как надо считать!", - радостно воскликнул он, закончив.
Глядя на результаты расчётов, возникло неутолимое желание с размаху захерачить стулом по этой улыбающейся роже.
"Так вот, поэтому, сцуко, лейтенант, ты такой жирный, а я худой?", спросил его я.
"А давайте, его нахер расстреляем", - предложил Зинченко, "А то, что-то мне не хочется по его нормам кушать"
Увидев, что никого кроме него, его расчёты не радуют, а предложение полковника вызвало нездоровое оживление, старлей вдруг вспомнил, что его вызывал полковник Шишкин и ретировался.
После моего сообщения Шишкину о разногласиях в математике начпрода и Зуева, стfрлея отправили назад. А мы первый (и последний) раз в течение всей командировки ни разу не были голодными. Даже Сашка смирился со своей участью начпрода и лихо кормил нас (не сам, конечно, а выделяя поварам продукты, что оказалось с учётом моего способа расчётов, совсем несложно) весь месяц. Но это, как говорится, уже совсем другая история...
А когда мне задают вопрос "Кому на Руси жить хорошо?", я сразу представляю стройные ряды тыловиков, большую часть которых следовало бы, наверное, сажать или расстреливать превентивно. Ещё до вступления их в должность.
А где же про свадьбу? Потерпите, уже чуть-чуть осталось. Будет вам и свадьба и "какава с чаем"
ЗЫ. Прошу прощения в случае, если это лирическое отступление обидело кого-то из честных тыловиков. Если конечно, такие есть. Чем чёрт не шутит...
Во второй день командировки (которую можно скорее приравнять к отпуску) к штабу (разместившемуся на 5-м этаже гостиницы) подошёл директор ресторана и сообщил, что сегодня товарищам офицерам накроют ужин в малом зале, а не в банкетном, так как в банкетном будет проходить свадьба.
Нет вопросов. Конечно поужинаем в малом. Свадьба - святое дело. Мешать не будем.
Гулять начали сразу после обеда. Услышав дикий гогот и рёв, доносящийся с площади, мы повыглядывали в окна. Народ уже хорошо поддал и веселился вовсю. Вокруг стоящей на площади стеллы носился грузовик с кучей людей в кузове. После четвёртого или пятого круга, грузовик накренился и продолжил нарезать круги на двух колёсах.
"Так, Саша, пора обуваться и спускаться вниз. Сейчас грохнутся, нужно будет останки выгребать из-под машины. Ну а если не грохнутся, просто прогуляемся, посмотрим как люди отдыхают". И мы с Сашей быстро (но не бегом, так как всем известно - Бегущий офицер в мирное время вызывает недоумение, а в военное - панику) спустились вниз.
Было видно, что подобная мысль возникла не у меня одного. На скамейках возле гостиницы и вокруг площади как стервятники сидели офицеры, курили и ждали, когда же этот долбанный грузовик уже остановится или перевернётся. Грузовик ни останавливаться, ни переворачиваться не хотел никак. 10 минут он носился по кругу, а затем выгрузил одну партию катающихся и забрал следующую. Ожидавших своей очереди не пугал ни крен грузовика, ни истошные вопли из его кузова, ни ждаже не очень симпатичный вид выгрузившихся. Некоторые из них во время этого "кругосветного" освободили свои желудки. Те, кого выгружали из кузова, несколько минут приходили в себя, а затем радостно (видимо от того, что живы) бежали в ресторан делиться впечатлениями и заманивать на аттракцион новых идиотов (н еодим же им мучаться).
Наконец, катания "На тройке" закончились, водителя вытащили из кабины (странно, что никто не додумался набить ему морду) и тоже увели в ресторан.
Ляпота! Тепло, ничего делать не нужно и даже построений (чтобы не заскучали) нет. Со стороны гостиницы веет тёплый ветерок, донося звон бьющейся посуды и крики "Горько!", поют птички, периодически заглушаемые песнями. Из ресторана периодически выходят подышать гости. Так хорошо просто посидеть, глядя как кто-то веселится и расслабиться, ни о чём не думая, ни о чём не заботясь... Даже водки не хочется.
Подошли и присели рядом два лейтенанта. То ли так и не познакомились ни с кем из девчонок, то ли просто скучно. Начали расспрашивать "старых" вояк о службе. Ну а почему не порассказывать? Где-то о случившемся со мной, где-то байку какую-нибудь всем известную, но для лейтенантов ещё новую. И им интересно и нам удовольствие.
"Товарищ майор, может водочки принести?", - спрашивает один лейтенант.
Молодец. Понимает, что долго рассказывать насухую у нас не получится. "А ну её к лешему, эту водку. Давай, тащи шампанского. Вон, магазин ещё открыт. Шампанского возьми побольше сразу, чтобы 2 раза не бегать. И стаканчиков захвати", - инструктирую его. И мы здесь весьма неплохо посидим. Отметим их свадьбу. Причём, культурно отметим. Шампанским.
Стемнело.
Веселье в ресторане не утихает, хотя песни становятся всё менее разборчивыми, кто-то уже просто подвывает.
Пара девушек движется к нам со стороны гостиницы. Они ещё далеко, видно только, что поверх платьев у них надеты тёмные куртки. Особого внимания на них не обращаем, продолжаем общаться.
"Товарищи офицеры, а вы не угостите девушек шампанским?" (нет, не зря всё-таки шампанского набрали, думаю я) За разговорами не заметили, как эта парочка уже подошла к нам. Лейтенант вопросительно смотрит на меня. Киваю ему, чтобы он понял - мешать не буду. "Молодым везде у нас дорога". Я сегодня так расслабился, что даже с девчонками знакомиться лень. Пусть лейтенанты резвятся.
Сашка тоже согласен со мной, посидим так просто, отдохнём. Нечасто такой чудесный вечер выдаётся. Вполуха слушаю о чём треплются лейтенанты с девчонками. Всё стандартно. И вдруг, неожиданная смена темы разговора...
- А что это у тебя за платье такое красивое?
- Вот , - девушка расстёгивает куртку показывая действительно красивое белое платье.
Короткая пауза.
- Так ты что, невеста?! То-то мне показалось, что я тебя где-то уже видел.
- Ага. Невеста. А это свидетельница.
- Хм. А жених где?
- А чёрт его знает... Или пьяный где-нибудь валяется или с бабами какими-нибудь ушёл.
- А ты значит...
- Ну да, скучаю вот в первую брачную ночь. И свидетельница скучает. Ну так что, так и будем стоять здесь? Мы же замёрзли уже.
Лейтенант оборачивается ко мне: "Товарищ майор, разрешите идти"
"Нет, подожди, сейчас", - мозг лихорадочно работает. Я чувствую, что должен что-то сказать, но не могу вспомнить что. А-а-а-а-а. Вспомнил.
"Ну, х.ли я могу сказать, горько!!!"
"Жених" с невестой целуются под стук наших пластиковых стаканчиков и две пары растворяются в темноте, быстро удаляясь к гостинице.
Мы с Сашкой сидим, задумавшись... вот и на свадьбе погуляли.
А свадьба пела и плясала.
Часть 5. Заключительная.
Любовь нечаянно нагрянет...
На третий день, заметив, что товарищи офицеры заскучали, администрация решила свозить нас на экскурсию на главный производственный объект Дрымска, который, впрочем, и кормил весь город, обеспечивая население работой даже в самые тяжкие годы перестройки и всей, последовавшей за ней херни.
Экскурсовод долго водил нас по огромным помещениям, рассказывая как здорово всё здесь у них работает. Мы прониклись. И чтобы сделать приятное хозяевам, восторженно ахали, поражаясь масштабами.
Небольшой диссонанс возник лишь из-за Зинченко (нашего супер-подрывника, который мог взорвать что угодно даже не выходя из запоя). В самом конце экскурсии, он пару секунд постоял, шевеля губами и считая в уме, а затем с улыбкой сообщил экскурсоводу: "А Вы знаете, что для того, чтобы полностью уничтожить ваш объект нужно всего 160 кг тротила, размещённого там-то, там-то и там-то. А у нас с собой его более 5 тонн"...
Радость экскурсовода приказала долго жить, ближайшие охранники (которые слышали разговор) начали нервно пошевеливать стволами автоматов, видимо оценивая, сколько они смогут продержаться, если откроют огонь первыми.
"Ребята, успокойтесь, это профессиональное у него. Всё нормально. Он, увидев любой объект сразу начинает вычислять, как его можно взорвать с минимальным расходом ВВ", - поспешил их успокоить кто-то из нас.
По дороге в гостиницу, экскурсовод почему-то уже не шутил и не смеялся.
Больше нас развлекать не пытались и оставили в покое, дав возможность как и вчера выползти на скамейки у гостиницы и понежиться под ласковым солнышком.
Аборигены, видимо уже привыкли к нашему присутствию и больше не ходили смотреть на нас (по-крайней мере, в таких количествах, как в первые два дня). Однако, к вечеру обстановка изменилась.
С наступлением сумерек на площадь вылетели звенья и эскадрильи местных девушек, которые барражировали вокруг, делая вид, что они всегда здесь одни гуляют по вечерам. Эскадрильи летали непересекающимися курсами. Выбрав цель, группа (от 2 до 5 единиц) старалась приблизиться (как бы пролетая мимо), а затем, словно испугавшись огня зенитной артиллерии, резко сворачивала в сторону.
Эти эволюции не остались незамеченными нами и мы с интересом наблюдали, сколько же они смогут так летать? Закончится ли у них топливо и они уйдут домой на аэродромы или всё-таки решатся на атаку.
Наши наблюдения были прерваны рёвом Зинченко: "Офицерам в звании до майора включительно строиться у штаба!"
Прижатые к земле этим грозным рыком, девушки быстро разлетелись в разные стороны.
Вот и отдохнули!
"Мля, наверняка лейтёхи что-то натворили. А виноват буду я, как самый младший из старших офицеров. Не зря же он майоров упомянул (а я был единственным майором в опергруппе)", - сразу пришло в голову мне. Ну, ничего не поделаешь. Пойдём огребать. Счас, быстренько разберутся, кто виноват и накажут кого попало. Может ещё и не так всё плохо.
"Что там за херня?", - спросил я у Зинченко? "Сейчас, построишь их, всё узнаешь", хитро улыбаясь, ответил он.
"Товарищ полковник, офицеры по Вашему приказанию построены", доложил я Шишкину.
"Товарищи офицеры! Командованию части поступило заявление от гражданского населения." Он обвёл строй грозным взглядом, словно поясняя, что если будет расстрелян каждый второй, то нам ещё повезло.
(Так я и знал. Сейчас начнётся: "А почему Вы товарищ майор не смотрели за младшими офицерами? Что, полковники должны это делать?")
"Одна из девушек (ну точно, ясен пень, всё из-за них, как обычно) сообщила командованию, что ей понравился один молодой офицер, но она стесняется познакомиться! Поэтому попросила нас оказать ей помощь"
Вот это, мля, номер! такого даже я не ожидал.
"Поэтому, сейчас она посмотрит на вас и мы выясним кто этот негодяй" Шишкин перестал смотреть на нас как на преступников и даже кажется слегка улыбнулся.
Из номера, в котором размещался штаб вышла девушка (точнее две, вторая была видимо её подружкой и как адьютант следовала чуть сзади) и пошла вдоль строя, остановившись напротив капитана Никольского.
- Этот?
- Да. - скромно потупившись, прошептала она.
- Ну что, младшие офицеры кроме капитана Никольского свободны, товарищ майор, зайдите в штаб.
Мля, а я -то им зачем? Если водка закончилась, могли бы и лейтенанта послать.
- Ну что, сударыня, он Вам нравится? - спросил девушку Шишкин.
- Нравится.
- А она тебе нравится? - Шишкин перевёл взгляд на Никольского.
- Ну, нравится - секунду подумав ответил тот
- Значит решено! Сейчас свадьбу и сыграем! Это (он указал на подружку девушки) будет свидетельница, а товарищ майор - свидетелем. (Вот, ёпть, зачем я им понадобился, оказывается. Решили заботу о свидетельнице свалить на меня).
- А вдруг он уже женат? - вдруг спросила невеста
- Вы что, сударыня?! Как же может офицер в командировке быть женат? Вы разве видите где-нибудь здесь его жену?!
- Нет.
- Вот и не говорите глупостей. В командировке все офицеры - холостые. Ну что, согласна за него замуж выйти?
- Согласна.
- Ну, а тебя даже спрашивать не буду, вижу по твоей роже, что согласен, - сообщил он Никольскому.
Свадьба загудела вовсю.
"Чёрт! А как же подарок молодожёнам?", вспомнил Шишкин посреди гулянки. "Не дело это без подарка. Что же вам подарить? А-а-а-а! Вот! Придумал! Подарим вам квартиру!"
С этими словами он вытащил из кармана одного из (не выдержавших напряжения, и уснувших прямо за свадебным столом) полковников ключи от гостиничного номера и торжественно вручил их "новобрачным"
"Я тут, кстати, живу недалеко.", - сообщил я свидетельнице. "Может прогуляемся, не будем им мешать веселиться?" После чего мы незаметно оставили свадебную компанию и ушли ко мне на четвёртый этаж.
"А свадьба пела и плясала"
Утром меня разбудил стук в дверь. "Войдите"
Открыв глаза, увидел озабоченное лицо Никольского.
- А-а-а-а-а! Привет, жених. Ну, как брачная ночь?
- Да вроде всё здорово было, но под утро возникла проблема. Я даже не знаю что делать.
- Какая?
- Представляешь, она не хочет уходить. Говорит, что теперь, раз мы муж и жена, она будет жить со мной, полетит с нами дальше, когда мы отремонтируем вертушку, а затем вернётся вместе со мной в Чертынск. А моя настоящая жена, я думаю, не поймёт такого прикола.
Ржали мы с Сашкой минут 5. Никольский не обижался. понимая как ситуация выглядит со стороны. Когда смех стих, он продолжил:
- Блин, а я не знаю как ей объяснить повежливее. И обижать не хочется, и сам понимаешь, хрень полная выходит. Счаз-з-з-з, повезу её в Чертынск, познакомлю с женой и будем жить - поживать... Вобщем, не знаю что делать. Придумай что-нибудь.
- Эх-х-х-х-х, капитаны - капитаны ... (как будто я сам не был капитаном всего год назад) всё за вас старшим офицерам приходится разгребать. Понаженитесь, блин, в командировках, а я рассказывай байки вашим новым жёнам... Ну ладно, скажи ей, что я - твой командир и вызываю её сюда. А сам подожди у себя. Сымпровизирую что-нибудь. Как говорится, "Сам погибай, а товарища - выручай". Вызову огонь на себя. Но как можно быть такой дурой? Или она прикидывается?
Тихонько постучавшись, в номер вошла новобрачная.
Поболтав с ней пару минут "за жизнь", я постепенно перешёл к главному:
"Ну что, твой муж сказал мне, что ты хочешь лететь с нами... Похвальное решение. Но понимаешь, есть одна проблема...
Сколько ты весишь? 60 кг? Всё дело в том, что вес в вертолётах у нас рассчитан до грамма. И лишние 60 килограмм нам впихнуть просто некуда. Мы не взлетим нихрена или разобьёмся по дороге. Поэтому сделаем так: Мы сейчас быстренько слетаем, повоюем, а на обратном пути вертушки будут полегче (освободимся от части груза) и мы тебя с радостью заберём. Договорились? Ну и отлично.
И второе: тебе повезло, что это я у твоего мужа такой добрый командир. Сейчас проснётся верховное командование и если обнаружит посторонних на территории воинской части... (А ты ведь понимаешь, что раз здесь наш штаб, вся гостиница является территорией воинской части?) ... то твоего мужа нахрен уволят и отдадут под суд. Расстреляют за нарушение режима секретности и подрыв боевой готовности и ты станешь вдовой. Так что давай, сходи попрощайся и быстренько беги домой, а вечером можешь опять к нему в гости прийти, если захочешь.
В течение последующих дней, она ходила к "мужу" как на работу...
- Слушай, ну хоть ты-то, я надеюсь, понимаешь, что всё это было просто приколом? - спросил я вечером "свидетельницу".
- Конечно, что я, дура что-ли?
- Ну а чего подружке не объяснишь?
- Да она не хочет меня слушать и не верит мне.
- Ну, вольному - воля. Что тут поделаешь...
Когда "новобрачная" заскочила в автобус, который увозил нас на аэродром, и даже когда она провожала "мужа" до вертушки, офицеры (все уже были в курсе) не смеялись. Почему-то всем было как-то неловко и даже отчего-то стыдно (странное, незнакомое чувство). Хрен поймёшь, что мы испытывали... С одной стороны, несусветная глупость, над которой невозможно не смеяться, с другой... с другой, хрен когда, кто из наших настоящих жён так провожал нас и расстраивался по поводу взлёта наших вертушек.
Конечно, обратно мы летели не через Дрымск... И даже не в вертушках, а в бомбовых отсеках каких-то бомберов, которые возвращались обратно пустыми (так быстрее). Но пролетая где-то в районе Дрымска (примерно по времени) мы не преминули спросить у Никольского: "Ну что, Одиссей, может попросишь парашют у экипажа и вернёшься к своей Пенелопе?" "Пошли вы на ..." - логично ответил Никольский и открыл бутылку.
Если кто-то спросит меня: "Что такое свадьба?" я не смогу ответить ничего.
> Вы не встретите здесь никакой информации с грифом "ДСП" или "Секретно" (это дополнение для господ особистов. Я свято чту законы и мои обязательства о неразглашении).
Сейчас, сейчас
Все фамилии, названия населённых пунктов, номера, характер деятельности и наименования воинских частей изменены. Все возможные совпадения лишь случайность. Я не гарантирую достоверности изложения или оценки, так как обо всём рассказываю лишь со своей точки зрения. Ссылаться на описанное в разделе, как на источник информации о каком-либо событии будет ошибкой. Это не документальный очерк и я даже не обещаю, что всё в написанном будет правдой (это на всякий случай, чтобы отбрехаться потом, если что, от любого обвинения в искажении фактов или оскорблении чьего-то личного или национального достоинства :) ). Вы не встретите здесь никакой информации с грифом "ДСП" или "Секретно" (это дополнение для господ особистов. Я свято чту законы и мои обязательства о неразглашении).
Часть первая. Приготовления к свадьбе.
Ответьте на простой вопрос: Что такое свадьба?
Вы наверное скажете:
«Свадьба это когда два любящих друг друга человека …»
Вот только не нужно мне этой лапши на уши вешать. Только не мне. Ведь я то знаю, что свадьба это … Впрочем, обойдёмся без эпитетов, а я просто расскажу вам о двух свадьбах которые мне довелось наблюдать (а некоторым образом даже участвовать).
Начиналось всё как обычно.
Если вы думаете, что я начну рассказывать о ЗАГСе, заказе автомобилей, покупке костюма, платья и цветов, то ошибаетесь. Начиналось всё как обычно, но не так.
Как обычно, загудели, раскручиваясь, винты вертушек, прозвучала команда «По машинам», мы запрыгнули в наши «Ми-восьмые», открыли первую бутылку, начали наливать, чтобы успеть по первой до взлёта. Лейтенанта отправили к вещмешкам за сухпаем, откуда привычно услышали: «Ё-моё, да помогите же убрать это тело с дороги! Ведь ходить невозможно!»
Что за тело? Ну, тогда вернёмся немного назад.
Сказать, что полковник Зинченко не любил вертолёты, нельзя. Нет, не то чтобы не любил. Просто, он их ненавидел лютой ненавистью. Вертушки отвечали ему взаимностью. В среднем, каждый третий его полёт заканчивался, как это принято называть, лётным происшествием. Как бы, неудачно заканчивался. Не на аэродроме.
И Зинченко очень по этому поводу переживал. Поэтому прежде чем в очередной раз полететь, он предпочитал напиться до бессознательного состояния, чтобы не видеть, не слышать, не чувствовать. Каждый раз, загружая имущество, мы обязательно слышали напоминание генерала: «Да, и не забудьте это тело загрузить». Тело укладывалось на пол и в процессе полёта мешало ходить за закуской и бутылками. После приземления он автоматически просыпался, спрашивал, долетели мы уже или это только дозаправка и если нужно было лететь дальше, дозаправлялся, падал и продолжал бессовестно мешать нашему досугу.
Но поделать было ничего нельзя. Лучшего подрывника у нас не было. А может быть и нигде не было лучшего. Приходилось с этим мириться, и ходить по вертушке, постоянно спотыкаясь об его руки и ноги.
Ну, продолжу...
Пока лейтенант ходит за сухпаем, водка разливается по кружкам и стаканчикам. «Твою мать! Не успели!» Вертушка внезапно задирает хвост вверх, кружки, которые не успели схватить, падают на пол, мы материмся, пилоты смеются, а вертолёт начинает, как говорят наши вертолётчики, «взлёт, с одновременным набором высоты и скорости». Сколько раз мы их просили: «Ну что вы, сволочи, не можете взлетать как все нормальные люди? Поднялись плавненько над землёй, набрали высоту и неспеша набирайте себе скорость, чтобы водка не разливалась». На что они неизменно отвечали:
- Нихрена. Обойдётесь. А если стингеры? Так у нас хоть какой-то шанс будет.
- Какие, нахрен, «Стингеры»? Вы ведь давно уже не в Афгане. Со своего аэродрома взлетаем. Дома.
- Ну а вдруг?
Вобщем, логика этих, не умеющих ходить по земле была нам непонятна. Предполагаю, что они просто не хотели терять навыков, заодно получая возможность поржать над нами.
Наконец, всё устаканилось, водка потекла туда, куда нужно, вертолёт полетел по маршруту.
Хорошо!
Выглянул в иллюминатор, увидел речку: «За Военно морской флот!»
Выглянул через 5 минут, увидел лес: «За природу!»
Увидел поезд: «За дорогу!»
Было бы «что», а «за что» всегда найдётся. Лети себе и отдыхай пока отдыхается. Так как позже отдохнуть не придётся.
Шмяк! Хрясь! Посуду с ящика смело. Те, кто стоял или сидел валятся в направлении кабины. Ощущение такое, как будто несущийся на полной скорости автобус вдруг резко остановился на светофоре. В теле появилась неожиданная лёгкость, вертушку затрясло и начало слегка колбасить.
«Команди-и-и-и-ир! (с лётчиками летать - по птичьи щебетать. Находясь на борту, мы переставали называть их по званиям, а так же как они, обращались к командиру экипажа просто «Командир») Вы что там, совсем о..ели?! Что вы там опять устроили? Падаем что-ли?». Открывается дверь кабины, из-за неё выглядывает пьянючая рожа командира: «Не ссы, пехота. Это просто обледенели лопасти и включилась противообледенительная система. Сейчас поколбасит немного, но всё будет путём». Дверь закрывается и мы продолжаем наливать. Хрен его знает, врёт наверное. Какая там противообле-де-ле-ни… Хрен выговоришь. На что-то ругательное смахивает. Да и есть ли такая у вертушки? И чего так трясёт? И нахрена так быстро снижаемся, мягко говоря? Ладно, пусть врёт. Все равно, мы в этом не разбираемся и помочь им ничем не сможем. Нужно тогда хоть водку успеть допить, пока не разбились. Не пропадать же добру.
Ну, «За противообляде… Вобщем, за ту хрень, которая у них включилась, если не врут!» А следующий, если успеем, за то, чтобы она к чертям выключилась наконец. Трясёт же не по-детски. Наливать невозможно.
Через десять минут тряски опять открывается кабина, командир довольно улыбается и изрекает: «Ну что, пехота, с вас бутылка. Дотянули мы всё-таки до Дрымского аэропорта, держитесь крепче, будем пробовать садиться». И хочется сказать: «Хрен вам, а не бутылку за такой полёт», но знаем, они сделали что могли и только благодаря им мы чаще всего умудряемся долететь и сесть на этих раздолбанных, давно выработавших ресурс вертушках. Так что, бутылка или даже две им гарантированны. Пусть только посадят свою колымагу.
Шмяк! Бздынь! Ё-о-о-о! Позвоночник привычно матюкнулся, и затих, понимая, что его все равно не слушают. Тряска и падение прекратились. Валяющееся на полу "тело" ожило, что является верным признаком посадки. Зинченко приподнимает голову: «Ну что, мы прилетели уже или сели на дозаправку?». «Кажется, куда-то прилетели. В Дрымск, вроде бы. По-крайней мере, похоже, сегодня дальше уже не полетим», - успокаивает его лейтенант. Пилоты выходят из кабины, открывают дверь вертушки и мы с наслаждением вываливаемся, на неё, родимую. На твёрдую землю.
Продолжение следует ... (если будет на то ваше желание)
Зы. Выкладываю по частям, так как слишком многа букаф и по смыслу это относительно самостоятельные части одного очерка.