> Одним прекрасным утром включатся динамики ГОиЧС, на каждом углу поставят по машине НацГвардии
Этот сценарий наиболее вероятен.
Но, похоже, ты невнимательно прочел пост Безумного Крота, на который я отвечал. Посыл был "враг придет убивать" и тут же с какого-то пня про "классовую солидарность народов противоборствующих сторон". Моя реплика была в ответ на это.
Камрады, мне тут в начале треда шпал накидали, не совсем понял, правда, за что. С позицией Крота я был в корне не согласен изначально, но продолжить дискуссию по объективным причинам не смог. Исправляю упущение.
Я не служил в армии. Окончил военную кафедру при родном политехе, пиджак, артиллерист, противотанкист. Да, давал присягу. До сих пор, спустя много лет, помню нашу Рапиру МТ-12, буссоль и тысячные, и много всего прочего. В случае войны меня поднимут из резерва, наскоро переобучат и со взводом таких же бедолаг бросят на передний край под превосходящие силы противника. Нам всегда говорили - вы погибнете первыми. Хочу ли я погибнуть? Нет, не хочу. Имею ли я право бездарно положить своих людей? Нет, не имею.
Советский Союз распался, когда мне было всего 13 лет. Я успел застать немножко хорошего, получил правильное советское воспитание и моральные принципы. У меня не возникло бы ни малейших колебаний, если бы нужно было защищать свою Советскую Родину. Я чувствовал бы духовную общность с героями, отдавшими жизни на фронтах Великой Отечественной, и не имел бы никакого права посрамить их память.
Но моей Родины больше нет. Её украли у меня. То, что я сейчас существую, заслуга моих родных, а не этого воровского государства, нагло считающего себя правопреемником Союза. Все разговоры про "долг перед Родиной" - ныне пустой звук. Я у этого государства ничего не занимал. Мои долги остались в прошлом, вот только отдать я их не успел. Отныне сражаться я вижу смысл только за выживание своё и своих близких, и уж никак не за интересы олигархата.
Но и стать предателем, коллаборационистом совесть не позволит. Ответ на вопрос "что делать?" будет очень сложным, и однозначно ответить на него я не могу.
Сейчас, сейчас