С марта 1922 по май 1923 гг. спасал голодающих в Сорочинской волости Бузулукского уезда Самарской губернии. До того успел поработать в Польше.
Свои впечатления о работе в Советской России он изложил в статье "Чего я в России не видел", опубликованной в августе 1923 года в "Лейбор геральд".
Вот чего он там не видел:
"В России на сегодняшний день нет снижения заработной платы, там не громят профсоюзов, там не организуют кампании за "открытые цехи" и рейды Пальмера, Догерти, и Бернса против митингов бастующих и пикетчиков, там нет судебных инсценировок и динамита, подброшенного частными сыскными агентствами и фальшивыми "стачечными бюро", нет судебных предписаний прекратить забастовку, нет противостачечных законов.
В России нет сто- или тысячепроцентных дивидендов для фиктивных держателей акций; нет ассоциаций промышленников, ненавидящих рабочих; нет ассоциаций подстрекателей и национальных гражданских федераций, стремящихся превратить все население в 100-процентных американцев и культивирующих всякого рода массовое насилие.
В России нет толпы, предающей суду Линча представителей другой расы лишь за то, что у них иной цвет кожи; нет принадлежащих компаниям поселков, священников, школ и помощников шерифов, охранников и головорезов. Нет там и "героев" - штрейкбрехеров из колледжей, живущих в загородных клубах и на золотых пляжах; нет палаточных колоний рабочих, выброшенных из домов за участие в забастовке за прожиточный минимум; нет таких плохих жилищных условий, какие можно увидеть в текстильных поселках Род-Айленда.
Наконец, самое важное, я не видел, чтобы банкиры, директора крупных компаний, угольные магнаты, стальные бароны, нефтяные короли, маклеры и страховые спекулянты обладали государственной властью. А из этого факта вытекает следствие - правительство не действует как агентство штрейкбрехеров".
В одном абзаце Данн пишет, что видел плохого. И сразу всплывает родная Самара:
"На местах, например в Самарской губернии и в Московской таможне, имеются деятели, которые не отвечают представлению о людях страны Утопии. Иностранным рабочим, занимавшимся помощью голодающим, пришлось столкнуться с этими мелкими чиновниками, и это сильно омрачило их впечатление о России. Дела таких чиновников, как только их удается разоблачить, рассматривает специальная комиссия по борьбе со взяточничеством и коррупцией. Здесь в этом смысле делается больше, чем в предпочитаемой французами Польше, где подкуп все еще процветает среди старост и руководителей местных органов власти".
Сейчас, сейчас
Свои впечатления о работе в Советской России он изложил в статье "Чего я в России не видел", опубликованной в августе 1923 года в "Лейбор геральд".
Вот чего он там не видел:
"В России на сегодняшний день нет снижения заработной платы, там не громят профсоюзов, там не организуют кампании за "открытые цехи" и рейды Пальмера, Догерти, и Бернса против митингов бастующих и пикетчиков, там нет судебных инсценировок и динамита, подброшенного частными сыскными агентствами и фальшивыми "стачечными бюро", нет судебных предписаний прекратить забастовку, нет противостачечных законов.
В России нет сто- или тысячепроцентных дивидендов для фиктивных держателей акций; нет ассоциаций промышленников, ненавидящих рабочих; нет ассоциаций подстрекателей и национальных гражданских федераций, стремящихся превратить все население в 100-процентных американцев и культивирующих всякого рода массовое насилие.
В России нет толпы, предающей суду Линча представителей другой расы лишь за то, что у них иной цвет кожи; нет принадлежащих компаниям поселков, священников, школ и помощников шерифов, охранников и головорезов. Нет там и "героев" - штрейкбрехеров из колледжей, живущих в загородных клубах и на золотых пляжах; нет палаточных колоний рабочих, выброшенных из домов за участие в забастовке за прожиточный минимум; нет таких плохих жилищных условий, какие можно увидеть в текстильных поселках Род-Айленда.
Наконец, самое важное, я не видел, чтобы банкиры, директора крупных компаний, угольные магнаты, стальные бароны, нефтяные короли, маклеры и страховые спекулянты обладали государственной властью. А из этого факта вытекает следствие - правительство не действует как агентство штрейкбрехеров".
В одном абзаце Данн пишет, что видел плохого. И сразу всплывает родная Самара:
"На местах, например в Самарской губернии и в Московской таможне, имеются деятели, которые не отвечают представлению о людях страны Утопии. Иностранным рабочим, занимавшимся помощью голодающим, пришлось столкнуться с этими мелкими чиновниками, и это сильно омрачило их впечатление о России. Дела таких чиновников, как только их удается разоблачить, рассматривает специальная комиссия по борьбе со взяточничеством и коррупцией. Здесь в этом смысле делается больше, чем в предпочитаемой французами Польше, где подкуп все еще процветает среди старост и руководителей местных органов власти".