В пену

Зачем налоговой доступ ко всем звонкам россиян

secretmag.ru — Налоговая служба получила доступ к информации о всех телефонных звонках. Несмотря на протесты «большой тройки»: «Мегафона», «Билайна» и МТС — 23 января Арбитражный суд Москвы опубликовал решение о том, что мобильные операторы обязаны делиться информацией с ФНС. И для этого даже не нужно решение суда.

Новости, Общество | RockSysteM 15:17 27.01.2020

6 комментариев | 59 за, 0 против |

tarasz »

#1 | 16:01 27.01.2020 | Кому: Всем

это реклама telegram или whatsapp?
[censored]

RRB
Невменяемый »

#2 | 16:07 27.01.2020 | Кому: Всем

> Зачем налоговой доступ ко всем звонкам россиян

Чтобы каждый подонок, смог заплатить всё, что должен нашему обществу. Поддерживаю налоговую, Президента, и Патриотов, которые будут принуждать внутренних врагов заплатить за всё, чего мы были лишены.

tarasz »

#3 | 16:17 27.01.2020 | Кому: RRB

> которые будут принуждать врагов заплатить за всё.

будь проклят Гольдштейн!!!111

Не прошло и тридцати секунд с начала Двухминутки Ненависти, а половина сидящих в холле была уже не в силах сдерживать себя. Послышались бешеные выкрики. На самодовольное овечье лицо на экране и пугающую силу евразийской армии нельзя было смотреть спокойно.
При одной мысли о Гольдштейне человек испытывал непроизвольный страх и гнев. Гольдштейн был постоянным объектом ненависти, в отличие от Евразии или Востазии, поскольку, когда Океания воевала с одной из этих держав, она обычно поддерживала мирные отношения с другой.
Но как ни странно, хотя все ненавидели и презирали Гольдштейна, хотя ежедневно, тысячу раз в день, с трибун, с экранов мониторов, со страниц газет и книг его теории опровергались, разоблачались, высмеивались, выставлялись на всеобщее обозрение как жалкий вздор (они и были вздором), несмотря на все это, его влияние никогда не уменьшалось. Всегда находились простаки, которые ждали, чтобы их одурачили. Дня не проходило, чтобы Полиция Мысли не разоблачила шпионов и саботажников, действующих по его указке.
Он руководил огромной подпольной армией — подпольной сетью заговорщиков, поставивших себе целью уничтожить Государство. Говорили, что эта организация называется Братство. Ходили слухи о страшной книге, в которой были собраны все его еретические теории. Книга распространялась нелегально. Она никак не называлась. Если о ней говорили, то называли просто — книга. Но все это были только слухи. Ни о Братстве, ни о книге рядовой член Партии старался по возможности не говорить.
Ко второй минуте ненависть походила уже на всеобщее бешенство. Люди вскакивали и снова садились, стараясь перекричать блеющий с экрана голос. Маленькая рыжеватая женщина раскраснелась и хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Даже тяжелое лицо О’Брайена побагровело. Он сидел очень прямо и тяжело дышал мощной грудью, как будто противостоял набегающей волне.
Темноволосая девушка, устроившаяся сзади Уинстона, принялась кричать: «Свинья! Свинья! Свинья!», неожиданно она схватила тяжелый словарь новояза и швырнула его в экран. Словарь попал в нос Гольдштейну и отскочил, а голос все звучал и звучал. Уинстон поймал себя на том, что и он кричит вместе со всеми и яростно бьет каблуком по перекладине стула.
Самое страшное в Двухминутке Ненависти заключалось не в том, что каждый должен был притворяться, совсем напротив — в том, что невозможно было уклониться от участия. Через тридцать секунд уже не надо было и притворяться. Пароксизм страха и мстительности, желание убивать, мучить, бить по лицу кувалдой как электрический ток проходили сквозь всех присутствующих, превращая каждого помимо его воли в гримасничающего, вопящего безумца.
И все же ярость, которая охватывала человека, была абстрактной, ненаправленной, — как пламя паяльной лампы, ее можно было передвигать с одного предмета на другой. И были мгновения, когда ненависть Уинстона устремлялась совсем не против Гольдштейна, а против Большого Брата, Партии, Полиции Мысли. В такие мгновения его сердце раскрывалось навстречу одинокому осмеянному еретику на экране монитора, единственному хранителю правды и здравого ума в мире лжи.
Но уже в следующую секунду он был заодно с окружавшими его людьми, и все, что говорилось о Гольдштейне, казалось ему чистой правдой. В такие мгновения его тайное отвращение к Большому Брату сменялось обожанием, и Большой Брат, казалось, возвышался над всеми — непобедимый, бесстрашный защитник, стоящий как скала на пути азиатских орд.
А Гольдштейн, несмотря на всю свою отторженность, беспомощность, сомнительность самого своего существования на земле, казался злым искусителем, способным одной силой своего голоса разрушить цивилизацию.

kuprin »

#4 | 16:30 27.01.2020 | Кому: Всем

А вы там про какую то конституцию вспоминаете.
Это уже давно атавизм.

Cyberaptor
надзор »

#5 | 20:04 27.01.2020 | Кому: Всем

И это только начало, суки!

[censored]

tuco »

#6 | 04:08 28.01.2020 | Кому: Cyberaptor

этот вам точно не димон

Войдите или зарегистрируйтесь чтобы писать комментарии.

Логин
Пароль
	Запомнить