Там ниже в комментах привели мемуары, по которым составлена заметка:
"Я стоял с несколькими солдатами, углубившись в изучение карты. Мы находились за последними домами, намереваясь выйти за ветрозащитную лесополосу, которая не давала нам обозревать местность впереди. Франц Рот, военный корреспондент, был с нами, когда вдруг вскрикнул как ужаленный. Он толкнул меня за полосу, и не особенно вежливо. Франц не мог вымолвить ни слова и был буквально вне себя. Он хотел начать снимать все происходящее своей кинокамерой. На расстоянии не более двадцати шагов впереди находился чудовищный русский танк, который, казалось, в любую секунду собирался двинуться или открыть огонь. Улица опустела в мгновение ока.
Унтершарфюрер СС Бергман схватил взрывчатку и пробирался под огневым прикрытием через небольшой фруктовый сад, чтобы подорвать танк. Мы, сдерживая дыхание, следовали по пятам этого человека. Танк не двигался. Его двигатель молчал. Может быть, у этого чудовища были механические неполадки?
Бергман приготовился к броску, глубоко вздохнул и бросился к танку. В любой момент взрывчатка могла полететь на корму машины, в следующую секунду выводя из строя двигатель. Это должно было произойти в любую секунду. Выстрел разорвал тишину. Я увидел, как Бергман упал и взрывчатка упала в песок, в нескольких метрах от танка. Пистолетный выстрел из танка стал смертельным для нашего товарища. Раздался взрыв, но русский танк остался невредимым. После этого на позицию вышло штурмовое орудие и посылало снаряд за снарядом в стального гиганта с расстояния не более 25 метров. Ничего не произошло; снаряды не пробивали броню. Русские казались неуязвимыми. Командир орудия Изеке обреченно покачал головой и витиевато выругался. Его орудию попался достойный соперник. Раньше нам удавалось уничтожать первые Т-34, с которыми мы уже имели удовольствие познакомиться, в основном при помощи зажигательной смеси из ранцевых огнеметов или выстрелами 88-мм зениток."
И, кстати, все чисто немецкие фамилии с концовкой "манн" пишутся строго с двойной "н". Если "н" одна, то чаще всего это еврей, и реже это гражданин другой страны - сам уже не немец, но с немецкими корнями.
Сейчас, сейчас
"Я стоял с несколькими солдатами, углубившись в изучение карты. Мы находились за последними домами, намереваясь выйти за ветрозащитную лесополосу, которая не давала нам обозревать местность впереди. Франц Рот, военный корреспондент, был с нами, когда вдруг вскрикнул как ужаленный. Он толкнул меня за полосу, и не особенно вежливо. Франц не мог вымолвить ни слова и был буквально вне себя. Он хотел начать снимать все происходящее своей кинокамерой. На расстоянии не более двадцати шагов впереди находился чудовищный русский танк, который, казалось, в любую секунду собирался двинуться или открыть огонь. Улица опустела в мгновение ока.
Унтершарфюрер СС Бергман схватил взрывчатку и пробирался под огневым прикрытием через небольшой фруктовый сад, чтобы подорвать танк. Мы, сдерживая дыхание, следовали по пятам этого человека. Танк не двигался. Его двигатель молчал. Может быть, у этого чудовища были механические неполадки?
Бергман приготовился к броску, глубоко вздохнул и бросился к танку. В любой момент взрывчатка могла полететь на корму машины, в следующую секунду выводя из строя двигатель. Это должно было произойти в любую секунду. Выстрел разорвал тишину. Я увидел, как Бергман упал и взрывчатка упала в песок, в нескольких метрах от танка. Пистолетный выстрел из танка стал смертельным для нашего товарища. Раздался взрыв, но русский танк остался невредимым. После этого на позицию вышло штурмовое орудие и посылало снаряд за снарядом в стального гиганта с расстояния не более 25 метров. Ничего не произошло; снаряды не пробивали броню. Русские казались неуязвимыми. Командир орудия Изеке обреченно покачал головой и витиевато выругался. Его орудию попался достойный соперник. Раньше нам удавалось уничтожать первые Т-34, с которыми мы уже имели удовольствие познакомиться, в основном при помощи зажигательной смеси из ранцевых огнеметов или выстрелами 88-мм зениток."
Как-то всё странно получается.