Однажды мне в личку робко заглянул молодой либерал.
"Зима в самом разгаре, - подумал я. - Холодно им, печеньки кончились. Потянулись к людям, уже и к самому жилью близко подходят. Раньше, бывало, лишь выглянут на опушку, взвизгнут - "Быдло!", и тут же в кустах спрячутся".
Либерал выглядел смущённым. Он прядал ушами, и явно был готов доверчиво брать свежий хлеб с руки.
- Зафрендите меня, пожалуйста, - проблеял он.
- Вы же потом жалеть будете, - вспоминая судьбы остальных, участливо сказал я, не удержавшись и погладив его по холке. - Поверьте, вам это ни к чему.
Либерал в недоумении переступил копытцами своих тонких ножек на тающем январском льду. Они разъезжались, как у только что родившегося оленёнка.
- Но ведь вы же не любите Сталина... - горестно проблеял он. - Я у вас в публикациях вот увидел.
- Я и государя нашего не люблю, - вздохнул я. - Но и вас как-то тоже. И граф Карнавальный, и телеведущая Колчак, и некто политик Еблинский - в гробу я видел всех скопом.
Либерал задрожал тонкой ворсистой шкуркой. Почуяв тепло и запах оливье, он не был готов возвращаться на мороз.
- Но куда же мне теперь? - горько спросил он.
- Я не знаю. Попробуйте к стайке Карнавального прибиться.
- Там таких и без меня хватает. Да и опасно же. Ночь.
Словно подтверждая его слова, рядом пронеслось стадо лоялистов - здоровые, мохнатые, они мчали, стуча копытами, и дружно ревели - "Госдеееееееп!". Либерал сжался, и я прикрыл его тельце пледом. К счастью, яростные хищники повернули к другому блогу.
- У меня нельзя, - развёл я руками. - Вы потом всё равно умрёте. Это вам сейчас кажется уютно. А потом пару постов прочитаете - и мысль: да как же так?! Ведь я ему поверил. А ему плевать на кровавый режим и Запад не нравится. Представляете, я не люблю Запад. Честное слово.
Либерал смотрел на меня большими карими, увлажнёнными глазами, и молчал. Я почувствовал себя неловко.
- Если хотите, я обеспечу ночлег, - сказал я. - Но завтра уходите. Вы не выживете. У меня никаких условий. Потом прочтёте пост про США - и сердечный приступ. Не хочу греха на душу брать. Вы и так уже на наших просторах редко встречаетесь. А ведь когда-то стадами бродили - жирные красавцы, кровь с молоком. Всех истребили, да.
Через час либерал спал, нервно дёргая во сне копытцами. Внезапно, окно лички распахнулось, и внутрь просунулась здоровенная морда лоялиста, втянувшего ноздрями воздух.
- Либерятинкой запахло... - сообщил он, щерясь клыками.
- Да, был, но уже ушел, - спокойно заявил я.
- А куда направился?
- В тёмный лес у ворот Кремля. Там одиночные пикеты сегодня в поддержку Карнавального.
Взревев, лоялист исчез во тьме. Я скосил глаза на безмятежно спящего либерала. Хоть сегодня, но спас одну особь. В канун Рождества следует делать добрые вещи.
> А паладин на огонёк не забредал? Дайте мне паладина, уж я-то его спасу!
Может меня и заминусуют, но-скажу по честному - окажись я на месте главного героя этого повествования... не знаю, но я хромой на жалость, есть у меня такая слабость, и возможно это меня когда-нибудь и погубит. Так что у либерала небольшой шансик всё-таки есть.
Но по здоровенной клыкастой морде лоялиста я однозначно гантелью бы уебал, причём с огромным удовольствием, и безо всякой жалости.
Определений типа: > ...не любите Сталина... > Я и государя нашего не люблю, - вздохнул я. - Но и вас как-то тоже. И граф Карнавальный, и телеведущая Колчак, и некто политик Еблинский - в гробу я видел всех скопом.
на мой взгляд, как-то недостаточно. Может, мало конкретики? Ибо «примеры», на мой взгляд, способны и «переобуваться на лету», и умалчивать ранее сказанное и т.д.
Сейчас, сейчас
"Зима в самом разгаре, - подумал я. - Холодно им, печеньки кончились. Потянулись к людям, уже и к самому жилью близко подходят. Раньше, бывало, лишь выглянут на опушку, взвизгнут - "Быдло!", и тут же в кустах спрячутся".
Либерал выглядел смущённым. Он прядал ушами, и явно был готов доверчиво брать свежий хлеб с руки.
- Зафрендите меня, пожалуйста, - проблеял он.
- Вы же потом жалеть будете, - вспоминая судьбы остальных, участливо сказал я, не удержавшись и погладив его по холке. - Поверьте, вам это ни к чему.
Либерал в недоумении переступил копытцами своих тонких ножек на тающем январском льду. Они разъезжались, как у только что родившегося оленёнка.
- Но ведь вы же не любите Сталина... - горестно проблеял он. - Я у вас в публикациях вот увидел.
- Я и государя нашего не люблю, - вздохнул я. - Но и вас как-то тоже. И граф Карнавальный, и телеведущая Колчак, и некто политик Еблинский - в гробу я видел всех скопом.
Либерал задрожал тонкой ворсистой шкуркой. Почуяв тепло и запах оливье, он не был готов возвращаться на мороз.
- Но куда же мне теперь? - горько спросил он.
- Я не знаю. Попробуйте к стайке Карнавального прибиться.
- Там таких и без меня хватает. Да и опасно же. Ночь.
Словно подтверждая его слова, рядом пронеслось стадо лоялистов - здоровые, мохнатые, они мчали, стуча копытами, и дружно ревели - "Госдеееееееп!". Либерал сжался, и я прикрыл его тельце пледом. К счастью, яростные хищники повернули к другому блогу.
- У меня нельзя, - развёл я руками. - Вы потом всё равно умрёте. Это вам сейчас кажется уютно. А потом пару постов прочитаете - и мысль: да как же так?! Ведь я ему поверил. А ему плевать на кровавый режим и Запад не нравится. Представляете, я не люблю Запад. Честное слово.
Либерал смотрел на меня большими карими, увлажнёнными глазами, и молчал. Я почувствовал себя неловко.
- Если хотите, я обеспечу ночлег, - сказал я. - Но завтра уходите. Вы не выживете. У меня никаких условий. Потом прочтёте пост про США - и сердечный приступ. Не хочу греха на душу брать. Вы и так уже на наших просторах редко встречаетесь. А ведь когда-то стадами бродили - жирные красавцы, кровь с молоком. Всех истребили, да.
Через час либерал спал, нервно дёргая во сне копытцами. Внезапно, окно лички распахнулось, и внутрь просунулась здоровенная морда лоялиста, втянувшего ноздрями воздух.
- Либерятинкой запахло... - сообщил он, щерясь клыками.
- Да, был, но уже ушел, - спокойно заявил я.
- А куда направился?
- В тёмный лес у ворот Кремля. Там одиночные пикеты сегодня в поддержку Карнавального.
Взревев, лоялист исчез во тьме. Я скосил глаза на безмятежно спящего либерала. Хоть сегодня, но спас одну особь. В канун Рождества следует делать добрые вещи.
(с) Zотов