Сейчас, сейчасСемин о переименовании аэропортов на примере Екатеринбурга
vk.com — "На всю эту порнографию, связанную с переименованиями транспортных узлов, автобусных остановок и булочных, не стоило бы обращать совсем никакого внимания. Ясно ведь — используется любой повод, чтобы отвлечь народ от пустеющей миски.
Однако же результат получился говорящий, многозначительный." #Семин
На всю эту порнографию, связанную с переименованиями транспортных узлов, автобусных остановок и булочных, не стоило бы обращать совсем никакого внимания. Ясно ведь — используется любой повод, чтобы отвлечь народ от пустеющей миски.
Однако же результат получился говорящий, многозначительный. Я даже не про мурманский аэропорт имени главного страстотерпца.
Вот мое родное свердловское Кольцово в последний момент решили обозвать в честь Акинфия Демидова. Ясно море, в пику Павлу Бажову, который вдруг внезапно перестал лидировать в рейтинге народных симпатий за считанные часы до подведения итогов.
Видите, и здесь образовалась классовая дихотомия. В паре Демидов-Бажов, как и в заочном споре гражданина Романова с Папаниным, с одной стороны — аристократическая, белая, эксплуататорская кость, с другой — представитель восставших угнетаемых классов.
Скажем, из статьи в Википедии (а откуда еще теперь черпать знания) каждый может узнать:
"Как и его отец, Акинфий не стеснялся в применении любых средств для достижения своих целей... В ноябре 1702 года мастера, приехавшие на Невьянский завод из Москвы, жаловались, что заводчик жестоко обращается с ними и не полностью платит жалованье... В челобитной 1704 года, поданной крестьянами на Демидова, говорится о том, что он бил насмерть плетьми крестьянина Максима Симбирца и его детей, держал их шесть недель в оковах и морил голодом. Жалобы на Демидова от крестьян поступали и в 1708 году и последующих годах, однако правительство, будучи заинтересованным лишь в бесперебойных поставках железа и вооружений с Демидовских заводов, практически все спускало заводчику с рук и никаким образом не препятствовало жестокому обращению с рабочими"
Очевидно, что фигура Демидова — классово удобная фигура. Она необходима современным Демидовым для оправдания их грабежа и творимых ими несправедливостей. Легитимизация неравенства. Неслучайно идиотская кампания совпадает по времени с наступлением класса буржуазии на права трудящихся — по всему фронту, от пенсий до макарошек.
А теперь давайте вспомним, о чем писал Павел Бажов? Я вот вырос на его сказах. Родители читали мне, читал сам, читал ребенку. Так вот писал Бажов далеко не только про Огневушку-поскакушку, старика Кокованю или Серебряное Копытце.
Сказы Бажова доверху наполнены ненавистью рабочих к кровопийцам. На помощь рабочим и мастеровым писателем мобилизованы разные чудеса и силы родной уральской природы.
Вот почему в дураках, как правило, остаются и душегуб-приказчик, и барин из Петербурга, и жестокий немец-инженер.
Иными словами, Бажов и Демидов — не просто знаменитые фамилии из пантеона выдающихся земляков. Это... враги. Или-или. Середки нет. Либо ты за Демидовых, либо ты за Бажова и Данилу-мастера.
Прочитайте бажовский сказ "Демидовские кафтаны".
Там про то, как один из олигархов демидовского происхождения согнал со своих земель башкир (чистой воды английское огораживание или приватизация по Чубайсу), а потом решил рассчитаться с ними не красными кафтанами, кониной да бараниной, как условились, а... свининой.
Народ возмутился было, но на него нашли управу:
"Тогда стариков увезли, которые от Демидова кафтаны получали. Этих стариков и судили как за бунт и присудили — у озера, на том самом месте, где драка была, кнутьями бить. Били, конечно, нещадно, спина в кровь, и мясо клочьями. А тот, сукин сын, который драку подстроил, тут же перед всем народом похваляется:
— Помнить-де меня будут. Не хотели в демидовских красных кафтанах гулять, походите в моих! По росту, небось, пришлись. Только носить сладко ли?
Тут ему из народу и погрозились:
— Погоди, собака! Сошьем и тебе кафтан по росту! Без единого шва будет!
Так и вышло. Вскорости тот демидовский подручник потерялся. Искали- искали, найти не могли. Потом Демидову записку подбросили. Русскими буквами писано.
Оказался-де на иткульском Шайтан-камне какой-то человек в красном кафтане, ни с кем не разговаривает, а по всему видать — из ваших.
Послал Демидов поглядеть, — что за штука?
На озере-то камень тычком из воды высунулся. Большой камень, далеко его видно. Вот на этом Шайтан-камне и оказался какой-то человек. Стоит ровно живой, руки растопырил. Одежа на нем красным отливает. Подъехали демидовские доглядчики к камню, глядят, а это мертвый подручный-то. У него вся кожа от шеи до коленок содрана да ему же к шее и привязана.
С той поры вот будто озеро Иткулем и прозывается.
Пострадала, конечно, деревнешечка. Иных в тюрьме сгноили, кого забили, кто в Нерчинск на вечну каторгу ушел. Ну, а оставшийся народ вовсе изверился в Демидове и во всех заводчиках. Только о том и думали, как бы чем заводам насолить.
Когда Пугачев подымался, так эти иткульские из первых к нему приклонились"
Может, в благородных Европах сегодня и пользуются спросом желтые жилеты, но в наших краях — устоявшаяся мода на красные кафтаны. Так что польза от всенародного голосования, конечно, есть. Даже если сами организаторы этого и не в состоянии осознать.