– Лебедь, – с восторгом сообщила Леда. – Это что-то особенное! Пух, перо… Крылья. А клюв! Девочки, вы даже не представляете, на что способен клюв!
– Клю-у-у-в! – передразнила ее Европа. – Червяков хватать, и весь твой клюв! Вот бык – это да! Сила, мощь, напор… А темперамент? Сразу видно – производитель! Рекордсмен!
Даная сладко потянулась.
– Рожки, – сказала она. – Перышки. Как по мне, вся эта зоофилия… Не вдохновляет. Я предпочитаю дождик. Золотой. Течет, струится…
– Лебедь!
– Бык!
– Дождь!
Устав спорить, все трое повернулись к скромно молчавшей Алкмене:
– А ты? В каком виде Зевс явился тебе?
– В виде моего мужа, – пожала плечами Алкмена.
– И как?
– Нормально. Муж как муж.
– Фи! – скривилась Леда. – Муж!
– Муж? – задумалась Европа. – Нет, что-то не очень…
Даная и вовсе махнула рукой.
– Муж – это пошло! – заключили они.
– Ну, не знаю, – сказала Алкмена. – Собственно, от мужа я родила Геракла…
2. СТО ДВЕНАДЦАТЬ
– В одну шеренгу… – скомандовала она. – Становись!
Женихи послушно выстроились.
Она долго ходила вдоль строя со складным метром в руках. Останавливалась возле каждого. Замеряла рост, ширину плеч… Заносила результаты на восковую табличку. Следом за ней брел раб с запасом свежих табличек.
– Выбирает самого высокого! – сказал Евриал.
– Самого могучего! – возразил Амфином.
– Самого пропорционально сложенного! – ухмыльнулся Антиной.
– Самого-самого! – крикнул жених, чьего имени история не запомнила.
– Разойдись! – велела она, завершив измерения.
Вечером у Пенелопы состоялась встреча с гробовщиком.
– Сто двенадцать? – изумился тот. – Царица, зачем вам столько гробов?
– Вот размеры, – Пенелопа указала на таблички. – Доски возьмешь на складе. И смотри, лишнего не бери! Я проверю…
Она была очень хозяйственной женщиной.
3. СУДЬБА
Семейная жизнь Геры не сложилась. Замуж ее выдали из политических соображений. Зевс изменял ей направо и налево. Он готов был превратиться в кого угодно, лишь бы сбежать от жены к очередной юбке. Не имея возможности отомстить мужу, Гера мстила соперницам. Ио она сделала коровой, Каллипсо – медведицей; Семелу погубила коварным советом.
Любовников Гера не имела. Единственный, кто рискнул подкатиться к ней – Иксион Фессалийский – получил возможность кататься по небу до скончания времен, распятый на огненном колесе. Пример Иксиона охладил героев надолго, чтоб не сказать, навсегда.
С детьми у Геры были проблемы. Гефест родился уродливым, Арес – буйным. О вертихвостке Гебе ходили сплетни: дескать, с пиров не вылазит. Про уважение к матери у детей речи не шло. Олимп сотрясали скандалы – один за другим. Когда Гера позволяла себе лишнего, Зевс ее воспитывал. Как правило, он подвешивал Геру на цепях между небом и землей. К ногам супруги Зевс привязывал наковальню. Бог-кузнец Гефест с удовольствием одалживал для мамы лучшую из своих наковален. А если Зевс пребывал в добром настроении, Гефест тайком приковывал маму к трону – шутки ради.
Поэтому Гера была богиней брака и домашнего очага.
4. ЕХИДНА
– И все-таки я счастлива, – сказала Ехидна.
– Ты? – изумилась Афина. – Да ты на себя посмотри!
– Ну, пещера, – сказала она. – На краю света. Это даже хорошо.
– Что ж тут хорошего?
– Не всякий дойдет.
Афина вскочила и забегала по пещере.
– И жила ты не пойми с кем, – вслух рассуждала богиня мудрости. – Тоже мне, фиал любви – Тифон! Сто драконьих голов, и хоть бы в одной – капелька мозгов…
– Да, Тифон, – вздохнула Ехидна. – Я помню…
– А этот твой Гиперион? Три тела, шесть рук, шесть ног. Красавчик!
– Три тела, – мечтательно зажмурилась Ехидна. – Он любил меня за троих.
– И кого ты от них нарожала? Это же кошмар! Цербер, Лернейская гидра, Сфинкс, Немейский лев, двуглавый кобель Орф…
– Ты Химеру забыла, – напомнила Ехидна. – Мою младшенькую.
– А Геракл! Скажи честно, он тебя изнасиловал?
– Почему? Я тогда была совершенно свободна…
– Ну? – Афина повернулась к собеседнице. – И после всего этого…
– Да, – кивнула Ехидна. – После всего этого я могу лишь повторить: я счастлива.
Девственница Афина глядела на змеедеву, заточенную в пещере на краю света. В глазах Ехидны светилось что-то, чего вся мудрость Афины не могла понять.
– Давай начнем с начала, – сказала Афина.
5. СИРЕНЫ
– Большой какой! – сказала сирена Парфенопа.
– Не потянем, – усомнилась сирена Лигея. – Джаз на палубе…
У Андромахи был муж. Его убили. У Андромахи был сын. Его убили. У Андромахи была свобода. Ее отняли. У Андромахи была родина. Ее сожгли. У Андромахи был хозяин. Его зарезали. У Андромахи был второй муж. Он умер.
Драматурги будущего очень любили Андромаху.
Ее судьба их вдохновляла.
7. МУЗЫ
– Ой, девочки! Представляете – трагедия, про любовь. Сорок два актера, и все голые. И маршируют по сцене. Его зовут Ромео. Ее – не помню. Он объясняется ей в любви, а она… Нет, не на балконе. На унитазе! Ага, вот так прямо и сидит. «Что значит имя? Роза пахнет розой…» – и мажет себя… Девочки, клянусь Аполлоном! Она мажет себя этим !
Мельпомена, муза трагедии, зарыдала.
– Брось ныть, – мрачно сказала Талия, муза комедии. – Унитаз ей не нравится, дуре. Радуйся, что вообще жива. Вон Каллиопа…
Музы притихли. С Каллиопой, музой эпической поэзии, дело было плохо. Ей вообще не осталось кого вдохновлять.
8. ОНА
– Вчера я провел кастинг, – сказал Пигмалион.
Она молча кивнула. Сидя к скульптору спиной, она гляделась в зеркало.
>> Кабирский цикл и "Бездну" прочитал с большим удовольствием. Ахейский цикл не осилил :(
>
> С чего начинал? Если с Одиссей - то в самом деле трудновато.
>
> Лучше с Герой должен быть один, а потом Диомеда Валентинов, а уж потом Одиссея.
Изначально "Путь меча" первым попалсе! Хорошо дядьки пишут.
Планирую зачесть оптом весь цикл в отпуске, так чтоб была возможность порыться в ссылках на первоисточники. Эти двое слишком до фига знают - иногда просто провоцируют на самообразование ;)
Он даже учился на вампира. Не выходил на улицу, когда ярко светило солнце. Мама и папа ругали его за прогулы, классная дама звонила из школы домой – а он все равно не выходил. Или прятался в подъезде. Спал мальчик в гробу. Гроб он сделал сам, на уроке труда. Учитель, в прошлом – столяр-краснодеревщик, даже похвалил его. Не всякий гробовщик сделает такую чудесную вещь, сказал учитель и поставил мальчику пятерку в дневник.
Землю с кладбища мальчик принес, когда они всей семьей ходили навестить могилу бабушки. Это была хорошая земля. Когда он спал в гробу, земля рассказывала ему сказки.
Лука и чеснока мальчик не ел. К серебру не прикасался. У мамы были серебряные сережки, так он никогда не разрешал себя целовать, пока мама не вытащит сережки из ушей. К стоматологу мальчик ходил без боязни. Не плакал, не удирал из кабинета. И всегда просил нарастить ему клыки. Стоматолог радовался такому хорошему пациенту. Но клыки не наращивал, потому что папа мальчика строго-настрого запретил врачу это делать.
Если бы не папа, тогда конечно.
Одноклассники мальчика не любили. Но и не обижали. Ну его, думали одноклассники. А вдруг выучится? Они были очень практичные ребята. Каждому льстило, что он знаком с будущим вампиром.
Когда мальчик вырос, он стал санитарным инспектором. А что? Всякий труд почетен. Мальчик так и не рассказал никому, что, когда он заканчивал школу, к нему пришел настоящий вампир. Ну его к черту, сказал вампир. Никакой радости, одни проблемы. Ешь чеснок, дурачок. В нем куча витаминов.
«А мечта? – спросил мальчик. – Как же мечта?»
У всех мечта, ответил вампир.
«И у тебя?» – спросил мальчик.
Ага, ответил вампир.
Какая?
Не скажу.
2. СТРАХ
Одна девочка очень боялась вампиров.
Она ела много лука и чеснока. В школе никто не хотел сидеть с ней за одной партой. Даже в одном классе – и то не хотели. Но тут вступилась учительница. У нас обязательное среднее образование, сказала учительница. Терпите. Я же терплю?
Крестиков девочка носила пять или шесть. Она уговорила папу поставить ей на окно детской решетку. Зачем, спросил папа. Мы же живем на девятом этаже. Там крестики, объяснила девочка. И ушла играть сама с собой в любимую игру: крестики-нолики.
Чуть не забыл: умывалась она только святой водой. Святой воды не хватало, поэтому умывалась девочка редко.
На Новый год мама дарила ей украшения из серебра. И на день рождения. И на Первое апреля. Иначе девочка отказывалась брать подарки. Новый велосипед она выбросила с балкона. Его подобрал соседский мальчик, починил и был очень рад. А мама передарила девочке серебряную цепочку – девятую по счету.
Когда девочку водили к врачу, она просила поставить ей такой гипсовый ошейник, как у тети Тамары. Машина тети Тамары врезалась в молоковоз. С тех пор тетя Тамара плохо держала шею. Ошейник ей помогал. «Правда, его трудно прокусить?» – спросила девочка у врача. Правда, согласился врач. А потом сказал родителям девочки, что он – педиатр, а им нужен совсем другой доктор, из шестнадцатого кабинета.
Всем новым знакомым девочка говорила, что у нее малокровие. Новые знакомые сочувствовали. А старые знакомые ни капельки не сочувствовали, потому что девочка была толстая и румяная. Кровь с молоком, говорила девочкина бабушка. За это девочка бабушку не любила.
Кроме вампиров, девочка не боялась ничего. Смело прыгала с парашютом. Занималась каратэ. Стреляла из пистолета и автомата Калашникова. Связала и вылечила бешеную собаку. Участвовала в гонках. Вывела на районе всех хулиганов. Поймала и сдала в милицию опасного маньяка. Зомби уважали девочку и всегда здоровались при встрече. Дядя-оборотень, переехавший в город из деревни, где стало некого есть, пообещал девочке вести себя хорошо. Даже инопланетяне старались лишний раз не залетать на планету, где жила эта смелая девочка.
Вампиры ее тоже избегали.
На всякий случай.
3. БУДНИ
Один вампир был мальчиком. Так получилось.
И папа у него был вампир. И мама. И дедушка с бабушкой. Только тетя Алла уже три года как не была вампиром. Осиновый кол, сами понимаете. Но про тетю Аллу мы расскажем в другой раз.
Мальчик из всех пил кровь. Как папа. Как мама. Как дедушка с бабушкой. Из соседей пил. Из одноклассников пил. Из друзей, с которыми играл в футбол. Из директора школы. Из учительницы по химии. Из учительницы по алгебре. Из учителя по русскому языку. Из уборщицы, и то пил. Хотя уборщица, баба Настя – ого-го! Из нее сколько выпьешь, столько сам отцедишь. А мальчик все равно пил. Такой он был голодный.
«Кровопийца!» – вздыхали все. И были правы.
Вместо Театра юного зрителя он ходил в морг. Бесплатно. Вместо зоопарка – на чердак с летучими мышами. Вместо «Людей Х» смотрел фильм про Носферату. Каждый вечер, перед сном. Читать он учился по Брему Стокеру. Считать – на кладбище, разглядывая даты на надгробьях. Из года смерти вычесть год рождения…
Кем ты станешь, когда вырастешь, сокрушались соседи. Мальчик хихикал. Он знал, что уже стал. Понятно кем.
Переходный возраст, разъясняла пострадавшим мама мальчика. Вырастет – остепенится, уверял папа. И клацал клыками, чтобы сразу было видно, кто здесь взрослый. У него добрая душа, защищали мальчика бабушка с дедушкой. Даже тетя Алла, пробитая колом, и та сказала бы что-нибудь хорошее, если бы могла.
Ага, вздыхали все. Мы подождем.
А одна девочка не вздыхала. Она вот так просто подошла к мальчику и треснула его портфелем по башке. Ты чего, спросил мальчик. А ты чего, ответила девочка. Я ничего. Ну и я ничего.
И еще раз треснула.
Мальчик подумал и стал носить за ней портфель. Потом они поженились.
4. ДИЕТА
Один мальчик ничего не ел, кроме фильмов про вампиров.
На завтрак бабушка готовила ему «Бледную кровь». В школе, на большой переменке, когда все одноклассники кушали пирожки и яблоки, он разворачивал взятый из дома пакет с «Дракулой». Ужинал мальчик «Ночью страха». В Макдональдсе он просил папу заказать ему «Танец проклятых», и папа заказывал, а продавец не возражал. Когда семья шла в гости, для мальчика заранее клали в его тарелку «От заката до рассвета», все три серии.
И был мальчик толстый и румяный.
Но однажды доктор сказал родителям мальчика, что их сын слишком толстый. И что ему необходима диета. Теперь на завтрак бабушка готовила мальчику «Приключения Электроника». В школу ему давали сериал «Русалочка». В Макдональдсе знакомый продавец очень извинялся, но вместо «Ван Хельсинга» предложил мальчику диетический «Остров сокровищ». А в гостях мальчик давился водянистым «Алладином».
За неделю он сбросил два киллограмма. Потом – еще два. И еще. Глаза мальчика ввалились, со щек исчез румянец, и его больше никогда не видели в хорошем настроении.
Хватит, сказал доктор. Хватит! Дайте ему «Вдову Дракулы».
Но было поздно.
5. ГОРОД
В одном городе жило-было очень много вампиров.
Мэр там был вампир. И секретарь городского совета был вампир. И депутаты всех уровней. И налоговая инспекция. И санитарная инспекция. И пожарная тоже. Вся милиция. Вся прокуратура. Вся дорожно-патрульная служба. Работники жилищных контор. Работники газового хозяйства, водотреста, «Тепловых сетей» и других коммунальных служб. Сантехники и электрики. Доктора и повара. Бизнесмены поголовно. Учителя и профессоры с разных кафедр. Политические деятели – из упырей. Журналисты – из кровососов. И так далее.
Но странным было не это.
Странным было то, что в городе еще оставалось, что сосать.
КОЕ-ЧТО О ДРАКОНАХ
1. ОСНОВАТЕЛЬ ДИНАСТИИ
– Твои старшие братья Муан и Пендрагон погибли, – сказала советник, чьего имени история не сохранила. – Теперь ты – наследник престола.
– Ага, – согласился Утер.
– Однако ты молод, и не успел прославиться.
– Молодость быстро проходит, – вмешался Мерлин. – А мудрость важней славы.
Советник одарил волшебника ледяной улыбкой.
– Времена сейчас смутные…
– А когда были другие?
– …могут начаться волнения. Мигом отыщется какой-нибудь бастард или самозванец. Вот если бы будущий король перед коронацией совершил великий подвиг…
– Какой? – глаза Утера загорелись.
– К примеру, убил бы дракона, разоряющего окрестные земли.
– Разоритель! – хмыкнул Мерлин. – Да крестьяне сами его подкармливают!
– И стонут под непосильной данью, которой обложило их чудовище!
– Где?! – Утер вскочил с кресла. – Где его пещера?
Всадник, выехавший из леса, не слишком уверенно держался в седле. Конь фыркал и косился на седока налитым кровью глазом. Мерлин взял коня за повод, повел ладонью, успокаивая животное.
– Утер? Ты ранен?!
– Нет. Я устал. Очень устал.
– А что с драконом?
– Я… Да, я сразил его.
Щека Утера дернулась, словно он пытался улыбнуться.
– Твой отец совсем плох, – волшебник испытующе вглядывался в лицо принца. – Скоро ты станешь королем. Тебе понадобится новое имя, с которым ты взойдешь на трон. Ты еще не думал об этом?
– Новое имя? Пожалуй. Я буду зваться Утер Пендрагон.
– В честь погибшего брата?
– Да, в честь брата. Конечно.
– Утер Пендрагон, – повторил Мерлин. – "Главный дракон". Звучит грозно. И все же… Ты очень рисковал, отправившись на бой! Знаешь ли ты, что рыцарь, сразивший дракона, часто сам становится драконом?
– Часто, но не всегда. Бывает и наоборот.
Утеру наконец удалось улыбнуться.
– Пожалуй, не стоит упоминать в летописях об этом моем… – скаля зубы, белые и острые, он поискал подходящее слово. – Подвиге.
Мерлин поклонился:
– Как скажете, милорд.
2. КОПИРАЙТ
Дракон засунул коготь в ноздрю и чихнул.
– Как? – спросил он, отдышавшись.
– «Хоббит и глаз дракона», – повторил адвокат. – Автор – Суслин. Издательство «Альфа-книга». Стартовый тираж – семь тысяч экземпляров. Допечатки проверяются.
– Ишь ты! – сказал дракон. – Хоббит? Нет, не знаю. Ну, продолжай.
– «Невменяемый дракон». Автор – Юрий Иванович. Тираж – пятнадцать тысяч. «Правый глаз дракона», Лекс Ален. Двенадцать тысяч. Писучий этот Ален! – «Левый глаз дракона», «Третий глаз дракона»… «Кровь драконов», Юлия Сергачева, десять тысяч…
– Авторов не надо, – сказал дракон. – Названия и тираж.
– «Крылья огненных драконов». Десять тысяч. «Быть драконом». Восемь тысяч. «Истребитель драконов», тоже восемь тысяч…
– Истребитель, – хихикнул дракон. – Надо же! Продолжай.
– «Город спящего дракона». Шесть тысяч. «Серебряный дракон». Десять тысяч. «Последний дракон». Восемь тысяч.
– Ну и хватит, раз последний.
– Тут еще много, – начал было адвокат.
Дракон лениво махнул лапой:
– Имя им легион. Ты мне лучше скажи – иск подал?
– Подал.
– Ну и сколько они мне теперь должны?
Адвокат облизнулся раздвоенным языком:
– Итак, за незаконное использование торговой марки…
3. ФАФНИР
Зигфрид выкупался в крови дракона Фафнира и стал неуязвимым. Потом он съел кусочек жареного сердца дракона и стал понимать язык птиц. Если бы Зигфрид съел еще немного мозга дракона, «Сага о Нибелунгах» была бы гораздо короче, а жизнь Зигфрида – гораздо длиннее.
4. БЫЛИНА
Вкоруг Сорочинской горы кишмя кишели драконы. Они были маленькие, усатые, раскосые и работящие. Некоторые из них уже строили каркасные домики для руского полона. Другие снабжали пленников джинсами и кроссовками. Третьи обустраивали сеть ресторанчиков, где вместо привычной репы можно было закусить зелено вино побегом бамбука. Кое-кто уже мчался к богатырской заставе: приглашать.
– Поналетели тут, – вздохнул Змей Горыныч.
Он тяжело поднялся в воздух и полетел на биржу труда.
>Ошейник ей помогал. «Правда, его трудно прокусить?» – спросила девочка у врача. Правда, согласился врач. А потом сказал родителям девочки, что он – педиатр, а им нужен совсем другой доктор, из шестнадцатого кабинета
>>Ошейник ей помогал. «Правда, его трудно прокусить?» – спросила девочка у врача. Правда, согласился врач. А потом сказал родителям девочки, что он – педиатр, а им нужен совсем другой доктор, из шестнадцатого кабинета
>
> Эта хорошая.
Мне больше нравится:
В одном городе жило-было очень много вампиров.
Мэр там был вампир. И секретарь городского совета был вампир. И депутаты всех уровней. И налоговая инспекция. И санитарная инспекция. И пожарная тоже. Вся милиция. Вся прокуратура. Вся дорожно-патрульная служба. Работники жилищных контор. Работники газового хозяйства, водотреста, «Тепловых сетей» и других коммунальных служб. Сантехники и электрики. Доктора и повара. Бизнесмены поголовно. Учителя и профессоры с разных кафедр. Политические деятели – из упырей. Журналисты – из кровососов. И так далее.
Но странным было не это.
Странным было то, что в городе еще оставалось, что сосать.
> В одном городе жило-было очень много вампиров.
> Мэр там был вампир. И секретарь городского совета был вампир. И депутаты всех уровней. И налоговая инспекция. И санитарная инспекция. И пожарная тоже. Вся милиция. Вся прокуратура. Вся дорожно-патрульная служба. Работники жилищных контор. Работники газового хозяйства, водотреста, «Тепловых сетей» и других коммунальных служб. Сантехники и электрики. Доктора и повара. Бизнесмены поголовно. Учителя и профессоры с разных кафедр. Политические деятели – из упырей. Журналисты – из кровососов. И так далее.
> Но странным было не это.
> Странным было то, что в городе еще оставалось, что сосать.
Вампиры бывают обычные, энергетические и наиболее распространённый подвид - финансовые.
Сейчас, сейчас
1. КОМУ КТО
– Лебедь, – с восторгом сообщила Леда. – Это что-то особенное! Пух, перо… Крылья. А клюв! Девочки, вы даже не представляете, на что способен клюв!
– Клю-у-у-в! – передразнила ее Европа. – Червяков хватать, и весь твой клюв! Вот бык – это да! Сила, мощь, напор… А темперамент? Сразу видно – производитель! Рекордсмен!
Даная сладко потянулась.
– Рожки, – сказала она. – Перышки. Как по мне, вся эта зоофилия… Не вдохновляет. Я предпочитаю дождик. Золотой. Течет, струится…
– Лебедь!
– Бык!
– Дождь!
Устав спорить, все трое повернулись к скромно молчавшей Алкмене:
– А ты? В каком виде Зевс явился тебе?
– В виде моего мужа, – пожала плечами Алкмена.
– И как?
– Нормально. Муж как муж.
– Фи! – скривилась Леда. – Муж!
– Муж? – задумалась Европа. – Нет, что-то не очень…
Даная и вовсе махнула рукой.
– Муж – это пошло! – заключили они.
– Ну, не знаю, – сказала Алкмена. – Собственно, от мужа я родила Геракла…
2. СТО ДВЕНАДЦАТЬ
– В одну шеренгу… – скомандовала она. – Становись!
Женихи послушно выстроились.
Она долго ходила вдоль строя со складным метром в руках. Останавливалась возле каждого. Замеряла рост, ширину плеч… Заносила результаты на восковую табличку. Следом за ней брел раб с запасом свежих табличек.
– Выбирает самого высокого! – сказал Евриал.
– Самого могучего! – возразил Амфином.
– Самого пропорционально сложенного! – ухмыльнулся Антиной.
– Самого-самого! – крикнул жених, чьего имени история не запомнила.
– Разойдись! – велела она, завершив измерения.
Вечером у Пенелопы состоялась встреча с гробовщиком.
– Сто двенадцать? – изумился тот. – Царица, зачем вам столько гробов?
– Вот размеры, – Пенелопа указала на таблички. – Доски возьмешь на складе. И смотри, лишнего не бери! Я проверю…
Она была очень хозяйственной женщиной.
3. СУДЬБА
Семейная жизнь Геры не сложилась. Замуж ее выдали из политических соображений. Зевс изменял ей направо и налево. Он готов был превратиться в кого угодно, лишь бы сбежать от жены к очередной юбке. Не имея возможности отомстить мужу, Гера мстила соперницам. Ио она сделала коровой, Каллипсо – медведицей; Семелу погубила коварным советом.
Любовников Гера не имела. Единственный, кто рискнул подкатиться к ней – Иксион Фессалийский – получил возможность кататься по небу до скончания времен, распятый на огненном колесе. Пример Иксиона охладил героев надолго, чтоб не сказать, навсегда.
С детьми у Геры были проблемы. Гефест родился уродливым, Арес – буйным. О вертихвостке Гебе ходили сплетни: дескать, с пиров не вылазит. Про уважение к матери у детей речи не шло. Олимп сотрясали скандалы – один за другим. Когда Гера позволяла себе лишнего, Зевс ее воспитывал. Как правило, он подвешивал Геру на цепях между небом и землей. К ногам супруги Зевс привязывал наковальню. Бог-кузнец Гефест с удовольствием одалживал для мамы лучшую из своих наковален. А если Зевс пребывал в добром настроении, Гефест тайком приковывал маму к трону – шутки ради.
Поэтому Гера была богиней брака и домашнего очага.
4. ЕХИДНА
– И все-таки я счастлива, – сказала Ехидна.
– Ты? – изумилась Афина. – Да ты на себя посмотри!
Ехидна посмотрела.
– Ну, хвост, – сказала она. – Змеиный. Ничего, я привыкла.
– Ты вокруг посмотри!
Ехидна посмотрела.
– Ну, пещера, – сказала она. – На краю света. Это даже хорошо.
– Что ж тут хорошего?
– Не всякий дойдет.
Афина вскочила и забегала по пещере.
– И жила ты не пойми с кем, – вслух рассуждала богиня мудрости. – Тоже мне, фиал любви – Тифон! Сто драконьих голов, и хоть бы в одной – капелька мозгов…
– Да, Тифон, – вздохнула Ехидна. – Я помню…
– А этот твой Гиперион? Три тела, шесть рук, шесть ног. Красавчик!
– Три тела, – мечтательно зажмурилась Ехидна. – Он любил меня за троих.
– И кого ты от них нарожала? Это же кошмар! Цербер, Лернейская гидра, Сфинкс, Немейский лев, двуглавый кобель Орф…
– Ты Химеру забыла, – напомнила Ехидна. – Мою младшенькую.
– А Геракл! Скажи честно, он тебя изнасиловал?
– Почему? Я тогда была совершенно свободна…
– Ну? – Афина повернулась к собеседнице. – И после всего этого…
– Да, – кивнула Ехидна. – После всего этого я могу лишь повторить: я счастлива.
Девственница Афина глядела на змеедеву, заточенную в пещере на краю света. В глазах Ехидны светилось что-то, чего вся мудрость Афины не могла понять.
– Давай начнем с начала, – сказала Афина.
5. СИРЕНЫ
– Большой какой! – сказала сирена Парфенопа.
– Не потянем, – усомнилась сирена Лигея. – Джаз на палубе…
– Перепоём, – махнула рукой сирена Левкосия. – Чай, не Орфей!
«Титаник» приближался.
6. АНДРОМАХА
У Андромахи был муж. Его убили. У Андромахи был сын. Его убили. У Андромахи была свобода. Ее отняли. У Андромахи была родина. Ее сожгли. У Андромахи был хозяин. Его зарезали. У Андромахи был второй муж. Он умер.
Драматурги будущего очень любили Андромаху.
Ее судьба их вдохновляла.
7. МУЗЫ
– Ой, девочки! Представляете – трагедия, про любовь. Сорок два актера, и все голые. И маршируют по сцене. Его зовут Ромео. Ее – не помню. Он объясняется ей в любви, а она… Нет, не на балконе. На унитазе! Ага, вот так прямо и сидит. «Что значит имя? Роза пахнет розой…» – и мажет себя… Девочки, клянусь Аполлоном! Она мажет себя этим !
Мельпомена, муза трагедии, зарыдала.
– Брось ныть, – мрачно сказала Талия, муза комедии. – Унитаз ей не нравится, дуре. Радуйся, что вообще жива. Вон Каллиопа…
Музы притихли. С Каллиопой, музой эпической поэзии, дело было плохо. Ей вообще не осталось кого вдохновлять.
8. ОНА
– Вчера я провел кастинг, – сказал Пигмалион.
Она молча кивнула. Сидя к скульптору спиной, она гляделась в зеркало.
– Мисс Фивы, мисс Аргос, мисс Афины. Налетели, как мухи. Девятерых отобрал.
– Хорошенькие? – спросила она.
– Лучше тебя никого нет. Ты у меня одна такая.
– А Галатея?
– А что Галатея? Жена, она и есть жена. Холодная, как мрамор.
– Ладно, подхалим. Уговорил. Ты их привез?
– Ага. Ждут снаружи.
– Когда сделать?
Пигмалион задумался.
– До завтра успеешь? – спросил он. – У меня заказ на скульптурную группу «Танец муз», для храма в Дельфах. Обещали надбавку за срочность.
– Успею, – сказала Медуза Горгона.
[censored]