Кто уходит в газетную работу? Увы, это горько, но это так: отбросы интеллигенции, люди, которым больше деваться некуда... Здесь - нужен аттестат хотя бы среднего образования. Там - требуется протекция. Тут нужна исключительная деловитость, известные знания, хорошая репутация. В редакции вы, господа редактора, ничего этого не требуете. Вы проявляете положительно преступную терпимость, и потому вы повинны в том, что возле газеты развелась туча полулитературной мошкары, ядовитого овода. Печатное слово - это страшное оружие. Вы с этим оружием обращаетесь, как ребенок обращается с отравленным кинжалом. Ваши издатели в массе - это базарные шибай, барышники, заботящиеся только о доходах. Кто подешевле работает на них - тот им и мил, тот им и друг. Поэтому-то у нас и разводится такое нестерпимое количество газетной шушеры, проституирующей газетное дело, обращающей газету в дом терпимости
Кажется, из письма Чехова брату (почти дословно): "Опровергать газетчика всё равно что тягать чёрта за хвост, и шмули, особенно одесские, будут нарочно дразнить тебя, чтобы ты только посылал им опровержения".
> Кажется, из письма Чехова брату (почти дословно): "Опровергать газетчика всё равно что тягать чёрта за хвост, и шмули, особенно одесские, будут нарочно дразнить тебя, чтобы ты только посылал им опровержения".
> А с Гиляровским, вроде, нормально общался, ЕМНИП.
Ну так Гиляровский не был "отбросом интеллигенции": Не окончив гимназию, Гиляровский на 10 лет «ушел в народ». За это время был бурлаком на Волге, крючником, пожарным, рабочим на заводе, объездчиком диких лошадей, циркачом, актером. Когда началась русско-турецкая война 1877–1878, Гиляровский добровольно стал солдатом.
И "газетной шушерой" его не назовешь: В 1892 году произошла железнодорожная катастрофа на станции Кукуй. Особая комиссия по выявлению причин аварии работала в условиях строгой секретности, так как и без расследования были очевидны просчеты путевой администрации. Посторонние не допускались. Гиляровский спрятался в уборной вагона, а потом незаметно присоединился к комиссии, члены коей не знали хорошенько друг друга. Четырнадцать дней он посылал разоблачительные корреспонденции в «Московский листок».
Собственно, Куприн, считавший Чехова одним из своих учителей, говорил о том, что писатель должен быть репортером действительности. Список писателей, пришедших в литературу из газеты, можно продолжить.
Сейчас, сейчас