Сейчас, сейчасКургинян: Доживем до августа
kurginyan.ru — Если представителям нашего политического класса "по барабану" историческая роль, если этот класс так одержим радикальным гедонизмом, прекрасно описанным в книге Эриха Фромма "Иметь или быть", если он не хочет БЫТЬ, а хочет только ИМЕТЬ, – то реальное содержание того, о чем он говорит, диаметрально противоположно говоримому. Если он все время говорит о будущем России, то он уверен, что у России будущего нет. Он потому так много и говорит о ее будущем, что твердо уверен в отсутствии оного.
Отвечаю. Анализ всего, что происходит сейчас на Большом Юге (а там происходят невероятно масштабные и очень страшные вещи), выявляет один-единственный стратегический смысл происходящего. На наших глазах происходит резкая трансформация глобальной архитектуры мира. Те, кто создают новую архитектуру, – не развлекаются. Чертежи нового глобального дома делаются для того, чтобы этот дом построить. А чтобы его построить, надо расчистить стройплощадку.
Сначала ее расчищали, демонтируя СССР и коммунизм (отсюда такая роль падения Берлинской стены), теперь демонтируют нечто большее. Великий принцип Модерна, согласно которому все страны мира рано или поздно доразовьются до уровня стран-лидеров. Вместо такого мира, обладающего на перспективу определенной гомогенностью (прошу не путать с универсальностью), строится (да-да, уже не только моделируется, но и строится) мир, состоящий их трех зон. Большого Юга как зоны неразвития (Контрмодерна), Большого Дальнего Востока как зоны догоняющего развития (Модерна) и Большого Запада как зоны совокупного – финансового, информационного и даже военно-репрессивного – сервиса (Постмодерна).
России нет места ни в одной из этих трех зон. А значит, в ТАКОМ, стремительно наползающем на нас, будущем у России нет места ВООБЩЕ. Это понимают и на Большом Юге, и на Большом Востоке, и на Большом Западе. Скорее всего, Россия как часть Севера будет отдана в качестве утешительного приза Большому Югу. Но тут уж как получится.
Вывод: если Россия хочет жить, то она должна не размещать себя в рамках формирующейся тенденции, а эти тенденции переламывать. Она должна не вписываться в новую глобальную архитектуру, а предлагать и реализовывать новую глобальную архитектуру. Что, кстати, и делал Советский Союз, время от времени вяло поминаемый всуе. Мол, не было в нем национализма и так далее.
Если же Россия не будет создавать притягательной (мобилизующей ее население, собирающей вокруг нее другие страны) глобальной архитектуры, если она не будет эту свою архитектуру реализовывать – то ей, повторяю, не найдется места вообще. В этом самом будущем, будь оно неладно, места ей вообще нет – понимаете?
В старом мире всеобщего модерна предполагалось наличие для нее места. Не ахти какого, но места.
А в новом мире, состоящем из этих трех зон, никто ей никакого места не предлагает. Ей морочат голову, по ее поводу издеваются, и только. А значит, нет возможности избежать креста великого исторического деяния (он же "крест империи", мессианский крест, крест сверхдержавности и так далее). Или этот крест, или полная смерть страны.
Если страна не захочет смерти, она взвалит на себя этот крест. Если элита страны не полная падаль, она сделает то же самое вместе со страной.
Мне возразят, что крест не взваливают на плечи только от безысходности. И я полностью с этим соглашусь. Но обо всем том, что, помимо безысходности, необходимо для того, чтобы решиться на подобное и выдержать такую ношу, – как-нибудь в другой раз.