Солнце заливало своим теплом покатые крыши города. Муравьи-жители тем временем брели по своим делам: кто-то шёл к припаркованному электромотороллеру, кто-то возвращался из магазина домой. А он... Он сидел, свесив ноги с козырька и грустно осматривал улицу.
Город под ним жил и не жил одновременно. Люди куда-то шли. Они спешили. Старались успеть. Но были вынуждены останавливаться и дожидаться, когда по улице пройдёт очередная цветастая демонстрация. Странные толстые существа в блестящих платьях, в перьях, торчащих над волосатыми ягодицами. Трясущие покрашенными в розовый цвет длинными волосами, полускрывающими их плохо побритые физиономии. Эти существа захватили город и стали диктовать ему свои правила.
Он устало вздохнул, оглянувшись на крышу за спиной. Сколько десятков лет он провёл здесь. Сколько весёлых проделок помнят эти перекрытия, эта черепица. Но время продолжило свой шаг, и вот уже Малыш вырос, посмотрел на первую демонстрацию и, что-то проворчав, уехал вместе со своей семьёй. После семьи Малыша в квартиру заселилась странная пара. Он никогда к ним не заглядывал с того момента, как они привели домой пару собак. Его передёрнуло от ужаса, когда он вспомнил увиденное через окно. Нет, он больше не заглядывал в окна.
Процессия, истошно вопя, скрылась за поворотом, и он, дотянулся до последних своих запасов. Варенье, вишнёвое. Раритет в наше время. Сейчас в моде оказался джем из каких-то насекомых, и магазины срочно отказывались от портящих природу неэкологичных растительных и животных продуктов.
— Так больше не может продолжаться, — сказал он. — Хватит. Я должен что-то сделать.
Он поднялся, сохраняя равновесие на самом краю крыши, и пролез в слуховое окно, в свою каморку. Каморку и мастерскую, где уже много лет шло изготовление главного изобретения его долгой жизни.
— Значит, вы решили, что можете разделаться с моей страной, — прошипел он, натягивая скафандр из простыней и пустых банок. — Можете диктовать ей, как жить, да? Ну, посмотрим, посмотрим.
Древнему мотору потребовалось много времени, чтобы вывести его в открытый космос. Там он с помощью старого учебника по астрономии, который когда-то стащил у Малыша, навёлся на Плутон и стал разгоняться.
— Вы меня ещё не знаете, — проворчал он, отпив из склянки, которую ему когда-то вручили друзья, стащившие зелье у самой Хель. — Но скоро узнаете.
Лопасти пропеллера сверкнули, выведя его на сверхсветовую скорость и отправляя в прошлое...
В 1992-м году он зашёл в офис Policy Review и окинул взглядом приёмную с лёгкой улыбкой.
— Подойдёт для начала.
— Я могу вам помочь? — обратилась к нему секретарша приёмной, миловидная блондинка с третьим размером и на высоких каблуках.
Он повернулся к ней и широко улыбнулся, в том числе, и полюбоваться тем, что давно не появлялось в его городе.
— О да, миссис...
— Я мисс, — ответила девушка, ответив игривой улыбкой.
— Это замечательно, — ещё шире улыбнулся он. — Я хотел бы устроиться на работу в ваш журнал.
— Прекрасно, — сказала девушка. — Как вас записать?
— Карлсон, — представился соискатель.
— А имя? — поинтересовалась она.
— Имя, — замялся он.
Вспышка воспоминаний. Малыш уже в шестом классе. Он увлекается машинами, автогонками. И прямо над рабочим столом висит машина из 40-х годов, опередившая своё время. Машина с тремя фарами, стремительным силуэтом, словно ворвавшаяся из будущего... Как же звали её создателя...
— Такер, — сказал он. — Такер Карлсон.
Сейчас, сейчас
Город под ним жил и не жил одновременно. Люди куда-то шли. Они спешили. Старались успеть. Но были вынуждены останавливаться и дожидаться, когда по улице пройдёт очередная цветастая демонстрация. Странные толстые существа в блестящих платьях, в перьях, торчащих над волосатыми ягодицами. Трясущие покрашенными в розовый цвет длинными волосами, полускрывающими их плохо побритые физиономии. Эти существа захватили город и стали диктовать ему свои правила.
Он устало вздохнул, оглянувшись на крышу за спиной. Сколько десятков лет он провёл здесь. Сколько весёлых проделок помнят эти перекрытия, эта черепица. Но время продолжило свой шаг, и вот уже Малыш вырос, посмотрел на первую демонстрацию и, что-то проворчав, уехал вместе со своей семьёй. После семьи Малыша в квартиру заселилась странная пара. Он никогда к ним не заглядывал с того момента, как они привели домой пару собак. Его передёрнуло от ужаса, когда он вспомнил увиденное через окно. Нет, он больше не заглядывал в окна.
Процессия, истошно вопя, скрылась за поворотом, и он, дотянулся до последних своих запасов. Варенье, вишнёвое. Раритет в наше время. Сейчас в моде оказался джем из каких-то насекомых, и магазины срочно отказывались от портящих природу неэкологичных растительных и животных продуктов.
— Так больше не может продолжаться, — сказал он. — Хватит. Я должен что-то сделать.
Он поднялся, сохраняя равновесие на самом краю крыши, и пролез в слуховое окно, в свою каморку. Каморку и мастерскую, где уже много лет шло изготовление главного изобретения его долгой жизни.
— Значит, вы решили, что можете разделаться с моей страной, — прошипел он, натягивая скафандр из простыней и пустых банок. — Можете диктовать ей, как жить, да? Ну, посмотрим, посмотрим.
Древнему мотору потребовалось много времени, чтобы вывести его в открытый космос. Там он с помощью старого учебника по астрономии, который когда-то стащил у Малыша, навёлся на Плутон и стал разгоняться.
— Вы меня ещё не знаете, — проворчал он, отпив из склянки, которую ему когда-то вручили друзья, стащившие зелье у самой Хель. — Но скоро узнаете.
Лопасти пропеллера сверкнули, выведя его на сверхсветовую скорость и отправляя в прошлое...
В 1992-м году он зашёл в офис Policy Review и окинул взглядом приёмную с лёгкой улыбкой.
— Подойдёт для начала.
— Я могу вам помочь? — обратилась к нему секретарша приёмной, миловидная блондинка с третьим размером и на высоких каблуках.
Он повернулся к ней и широко улыбнулся, в том числе, и полюбоваться тем, что давно не появлялось в его городе.
— О да, миссис...
— Я мисс, — ответила девушка, ответив игривой улыбкой.
— Это замечательно, — ещё шире улыбнулся он. — Я хотел бы устроиться на работу в ваш журнал.
— Прекрасно, — сказала девушка. — Как вас записать?
— Карлсон, — представился соискатель.
— А имя? — поинтересовалась она.
— Имя, — замялся он.
Вспышка воспоминаний. Малыш уже в шестом классе. Он увлекается машинами, автогонками. И прямо над рабочим столом висит машина из 40-х годов, опередившая своё время. Машина с тремя фарами, стремительным силуэтом, словно ворвавшаяся из будущего... Как же звали её создателя...
— Такер, — сказал он. — Такер Карлсон.