Ночью на позициях ВСУ.
- Мыкола, лови сокыру!
- Га!
- Да шо ты гакаешь? Кажы, пиймав чи ни.
В прифронтовой зоне практически все бойцы ВСУ, даже русскоязычные, разговаривают на соловьиной. Особенно в тёмное время суток. У причины этого нет никакой патриотической подоплёки и делается это исключительно в целях повышения личной безопасности. Всё дело в том, что население Украины, в большинстве своём, не испытывает трудностей при общении на русском языке. В то же время, злобные орки, в соловьиной очень плохи. Впрочем, как и во всём остальном. Они даже не понимают чем кит отличается от кита! Поэтому, когда ты ночью на позициях обсуждаешь с кумом сколько гектаров земли будет у тебя после войны где-нибудь на Кубани, то лучше использовать украинский язык. Чтобы никто ненароком не подумал, что ты бурят какой-то.
ЛОГИКА!
Логично. У Толстого, кажется, упоминалось, как русские убили русского же офицера, который в потёмках разговаривал с другим русским офицером на привычном им французском.
> Логично. У Толстого, кажется, упоминалось, как русские убили русского же офицера, который в потёмках разговаривал с другим русским офицером на привычном им французском.
Сейчас, сейчас
Ночью на позициях ВСУ.
- Мыкола, лови сокыру!
- Га!
- Да шо ты гакаешь? Кажы, пиймав чи ни.
В прифронтовой зоне практически все бойцы ВСУ, даже русскоязычные, разговаривают на соловьиной. Особенно в тёмное время суток. У причины этого нет никакой патриотической подоплёки и делается это исключительно в целях повышения личной безопасности. Всё дело в том, что население Украины, в большинстве своём, не испытывает трудностей при общении на русском языке. В то же время, злобные орки, в соловьиной очень плохи. Впрочем, как и во всём остальном. Они даже не понимают чем кит отличается от кита! Поэтому, когда ты ночью на позициях обсуждаешь с кумом сколько гектаров земли будет у тебя после войны где-нибудь на Кубани, то лучше использовать украинский язык. Чтобы никто ненароком не подумал, что ты бурят какой-то.
ЛОГИКА!