По окончанию сентябрьских ид в Империи прошли выборы в Сенат – о том известно каждому гражданину. В целом, результат оказался совершенно предсказуемым, но отдельные события сопровождавшие процесс избрания сенаторов заслуживают внимания достойных квиритов.
Известно, что во многих трибах кандидатами в сенаторы выдвигались представители самых разнообразных, зачастую весьма комических и даже маргинальных политических течений Рима. Взять хотя бы партию «Malum» выбравшую своей эмблемой плод яблони и возглавляемую престарелым Грегориусом именуемым в народе Impotents, или, к примеру, партию греков (в обоих смыслах этого слова) «Παρνασσός», ведомую изменником и казнокрадом Кассием, которого до сих пор на площадях и рынках дразнят обидным прозвищем «Две Сотые Доли», намекая на его златолюбие - Кассий когда-то занимал консульскую должность и знатно на ней нажился, пока не был изгнан!
Поклонники что «Малума», что «Παρνασσός» давно уже являют собой весьма жалкое зрелище – как шутят на Форуме, «два иудея в три ряда». В основном это столичные бездельники, только и способные, что рассуждать о спектаклях в греческих театрах, прижившиеся в Риме иудейские стихоплеты и менялы, напомаженые и завитые юнцы с ветром в голове, самые разнообразные греки, да старцы, еще в юности тайно читавшие в своих затянутых паутиной и забросанных объедками трапезных парфянские памфлеты на диктатора Суллу и римские порядки. Впрочем, тогда их за счет казны лечили в домах для умалишенных, а теперь эти желчные старикашки бродят по улицам, нечленораздельно голося о тирании Божественного Августа, чем изрядно веселят обычных граждан.
Обещания что у Грегориуса Бессильного, что у казнокрада Кассия, отличались изысканной оригинальностью. Вкратце они звучали так: «Мы, столь величественные, гордые и прекраснолицые, милостиво позволим вам, поганому плебсу из вонючих трущоб, незнакомому с высокой поэзией и понятиями о глубокой морали, отдать голоса в нашу пользу! А взамен мы вам вернем времена Гая Бореалиса Алколигулы, разоружим римские легионы, принесем присягу верности парфянскому царю Абамараку и отдадим Таврику умбрам!»
Квириты, слыша такие речи, или втихомолку плевались или выразительно крутили пальцем у виска, а те, что нравом беспокойнее, прямо обещали наподдать выступавшим на площадях перед храмами иудеям и изнеженным юнцам с румянами на щеках дубинками и закидать гнилой репой. Впрочем, итоги выборов ясно показали мнение народа Рима: злонравный Кассий не набрал даже летописных двух сотых долей, а поклонникам Григориуса Impotents’а удалось пролезть разве что в центуриатную комицию города Остии, получив всего-навсего десятую долю от всех голосов горожан.
Поделом, не так ли?
Post scriptum. Зато скандально-знаменитый Милоний, ныне стал настоящим сенатором, а не обычным магистратом в Остии. Услышав о своей победе, любезный Милоний взгромоздился на бочку с вином, и громогласно пообещал, что уж теперь-то он «им всем покажет» и «живые греки позавидуют мертвым»! Квириты выразили надежду, что сей достойный муж в Римском Сенате будет продолжать развлекать граждан своими забавным выходками, невероятными причудами и скандальными речами.
Кстати, одна из гетер Остии, пышногрудая Милонна, трудящаяся в одном из лучших лупанариев и невероятно сходная обликом с достойным сенатором, ныне пользуется неслыханной популярностью у посетителей заведения. Политика вещь не настолько тонкая, как кажется, о граждане!..
В комментах есть прекрасное:
Известный остийский комедиограф Фунис мог бы сказать о главной новости на сегодняшнем Форуме примерно следующее:
Лишь колесница владыки небес в горних чертогах сокрылась,
Флягу с фалернским от ложа отставил я прочь.
В винном угaре мне как рабу несподручно
В важных комициях глас гражданина внедрять.
Да, плебисцит! И сенатор, и воин, и конник
Рады, что боги вверяют им выбор вождей.
Даже отвар из дурманящих трав, что принес Стилобунт,
Друг мой с детства, пить я не стану; главу
Из плена Морфея надежно надеюсь спасти.
Вот протрубили буцины! Сенаторы в кипенных тогах,
Вид чей белее, чем снег на альпийских вершинах;
Квестор, из кресел курульных восстав, мне вручает
Дощечку и стилус; час ожиданья минул, наступает пора выбирать!
Руку воздев над квадратом красной земли иллирийской,
Ставлю я оттиск квирита в месте графы «Против всех».
Пусть кандидаты не тщатся масс обрести благосклонность,
Я же уверен, и твердо: все мужелoжцы они!
Случай расскажу: пошёл я, уважаемые квириты на игрища исторические, ну там древность Рима и всё такое. И начал, понимаешь спрашивать у достойных граждан: а где легат Гай Анонимус будет. Ну дык и у самого даже Анонимуса и спросил, как потом выяснилось. Одного из них, то есть. Во как.
> Вот уж поистине: живем в дивные времена, когда боги обитают среди людей!!!
Форум был переполнен людьми: зрелые квириты, почтенные матроны, легионеры, городская когорта, варвары, но первым, у кого я спросил про Гая Анонимуса был сам Гай Анонимус. Не знаю, кто и шутканул из жителей Олимпа. Неизвестный квирит мудро улыбнулся и показал направление, где будет срамить Цицерона Анонимус, а после исчез в толпе, не назвав своего достойного имени.
Сейчас, сейчас
Известно, что во многих трибах кандидатами в сенаторы выдвигались представители самых разнообразных, зачастую весьма комических и даже маргинальных политических течений Рима. Взять хотя бы партию «Malum» выбравшую своей эмблемой плод яблони и возглавляемую престарелым Грегориусом именуемым в народе Impotents, или, к примеру, партию греков (в обоих смыслах этого слова) «Παρνασσός», ведомую изменником и казнокрадом Кассием, которого до сих пор на площадях и рынках дразнят обидным прозвищем «Две Сотые Доли», намекая на его златолюбие - Кассий когда-то занимал консульскую должность и знатно на ней нажился, пока не был изгнан!
Поклонники что «Малума», что «Παρνασσός» давно уже являют собой весьма жалкое зрелище – как шутят на Форуме, «два иудея в три ряда». В основном это столичные бездельники, только и способные, что рассуждать о спектаклях в греческих театрах, прижившиеся в Риме иудейские стихоплеты и менялы, напомаженые и завитые юнцы с ветром в голове, самые разнообразные греки, да старцы, еще в юности тайно читавшие в своих затянутых паутиной и забросанных объедками трапезных парфянские памфлеты на диктатора Суллу и римские порядки. Впрочем, тогда их за счет казны лечили в домах для умалишенных, а теперь эти желчные старикашки бродят по улицам, нечленораздельно голося о тирании Божественного Августа, чем изрядно веселят обычных граждан.
Обещания что у Грегориуса Бессильного, что у казнокрада Кассия, отличались изысканной оригинальностью. Вкратце они звучали так: «Мы, столь величественные, гордые и прекраснолицые, милостиво позволим вам, поганому плебсу из вонючих трущоб, незнакомому с высокой поэзией и понятиями о глубокой морали, отдать голоса в нашу пользу! А взамен мы вам вернем времена Гая Бореалиса Алколигулы, разоружим римские легионы, принесем присягу верности парфянскому царю Абамараку и отдадим Таврику умбрам!»
Квириты, слыша такие речи, или втихомолку плевались или выразительно крутили пальцем у виска, а те, что нравом беспокойнее, прямо обещали наподдать выступавшим на площадях перед храмами иудеям и изнеженным юнцам с румянами на щеках дубинками и закидать гнилой репой. Впрочем, итоги выборов ясно показали мнение народа Рима: злонравный Кассий не набрал даже летописных двух сотых долей, а поклонникам Григориуса Impotents’а удалось пролезть разве что в центуриатную комицию города Остии, получив всего-навсего десятую долю от всех голосов горожан.
Поделом, не так ли?
Post scriptum. Зато скандально-знаменитый Милоний, ныне стал настоящим сенатором, а не обычным магистратом в Остии. Услышав о своей победе, любезный Милоний взгромоздился на бочку с вином, и громогласно пообещал, что уж теперь-то он «им всем покажет» и «живые греки позавидуют мертвым»! Квириты выразили надежду, что сей достойный муж в Римском Сенате будет продолжать развлекать граждан своими забавным выходками, невероятными причудами и скандальными речами.
Кстати, одна из гетер Остии, пышногрудая Милонна, трудящаяся в одном из лучших лупанариев и невероятно сходная обликом с достойным сенатором, ныне пользуется неслыханной популярностью у посетителей заведения. Политика вещь не настолько тонкая, как кажется, о граждане!..
Ave Caesar!