«Двухпенсовый подвес»

— Сослужила, сэр! — воскликнул Сэм. — Что и говорить! Когда я удрал от разносчика, а к ломовику еще не нанялся, я две недели жил в немеблированных комнатах.

— В немеблированных комнатах? — переспросил мистер Пиквик.

— Да… под арками моста Ватерлоо. Прекрасное место, чтобы поспать… Десять минут ходьбы от всех общественных учреждений, а если и можно что-нибудь сказать против него, так только одно: ситивация чересчур воздушная. Диковинные вещи я там видел!

— Этому я охотно верю, — сказал мистер Пиквик, весьма заинтересованный.

— Такие вещи, сэр, — продолжал мистер Уэллер, — которые проникли бы в ваше доброе сердце и пронзили бы его насквозь. Регулярных бродяг вы там не увидите, будьте спокойны, они умеют устраивать свои дела. Нищие помоложе, мужчины и женщины, — те, что еще не продвинулись в своей профессии, — проживают там иногда; а обыкновенно в темные закоулки таких заброшенных мест забиваются умирающие с голоду, бездомные люди — жалкие люди, которым двухпенсовая веревка не по карману.

— Сэм, что это за двухпенсовая веревка? — осведомился мистер Пиквик.

— Двухпенсовая веревка, сэр, — ответил мистер Уэллер, — это попросту дешевая ночлежка, по два пенса за койку.

— Почему же постель называется — веревкой? — спросил мистер Пиквик.

— Да благословит бог вашу невинность, сэр, не в этом дело, — ответил Сэм. — Когда леди и джентльмены, которые содержат этот отель, только начинали дело, они делали постели на полу, но это, знаете ли, невыгодно, потому что ночлежники валялись полдня, вместо того чтобы скромно выспаться на два пенса. Ну, а теперь хозяева протягивают во всю длину комнаты две веревки, футов шесть одна от другой и фута три от пола, а постели делаются из полотнищ грубой материи, натянутых на веревки.

— Вот как! — сказал мистер Пиквик.

— Именно так! — подтвердил мистер Уэллер. — Выдумка отменная. Утром в шесть часов веревки с одного конца отвязывают, и ночлежники валятся все на пол. Ну, значит, сразу просыпаются, очень спокойно встают и убираются! Прошу прощения, сэр, — сказал Сэм, внезапно прерывая свою болтовню, — это Бери Сент Эдмондс?

В 21:59 я был у входа в жилой сектор корпусов Таунтона и не успел войти, как по сигналу часов автоматически захлопнулась входная дверь. Возле лестницы был маленький платный лифт. Опустив в кассу двадцать пять центов, я нажал кнопку тридцать пятого этажа. Пока лифт, поскрипывая, поднимался, я знакомился с правилами: «Ночные жильцы сами отвечают за порядок в помещении. Администрация не несёт никакой ответственности за пропажу вещей, драки или насилие. Ночные жильцы должны своевременно заканчивать свой туалет, так как в 22:10 поднимаются перегородки между ступенями. Ежедневно плата вносится вперёд в специальный автомат. Администрация сохраняет за собой право отказывать в ночлеге клиентам фирмы «Старзелиус».

На тридцать пятом этаже дверь лифта открылась. У меня было такое чувство, будто передо мной сыр, кишащий червями. На лестнице, скорчившись в неудобных позах, копошились мужчины и женщины, безуспешно пытаясь устроиться поудобней, пока не поднялись решётки. Я посмотрел на часы — 22:08.