Интервью Сергея Бадюка

СПЕЦНАЗОВЕЦ В БИЗНЕСЕ И КИНО
На вопросы журнала отвечает бизнесмен, мастер рукопашного боя, актер, телеведущий Сергей Бадюк

Управленец
– Сергей Николаевич, с чего началась ваша работа в нефтегазовой отрасли?
– В 1997-м я пришел на должность заместителя начальника департамента нефтехимии и нефтепереработки «Нефтяной компании КомиТЭК». Одновременно получал второе высшее образование в Финансовой академии. Новые знания очень пригодились в работе. До 2000 года я также был членом совета директоров Ухтинского НПЗ и председателем совета директоров предприятия «Этан», в дальнейшем занимал руководящие должности на различных предприятиях.
В начале 2000-х я работал в ТНК-BP – возглавлял департамент внутреннего контроля и аудита в «Оренбургнефти». Тогда бухучет стали приводить к западным стандартам контроля. В то время, общаясь с управленцами-теоретиками, я замечал, что многие вещи, до которых я дошел интуитивно, уже описаны в учебниках. Поэтому я решил получить необходимые систематизированные знания и в 2002–2004 годах учился в University of Chicago по программе Executive MBA. Сейчас я считаю, что делал правильно и многому научился.
А в 2007 году меня как специалиста по антикризисному управлению пригласили на должность генерального директора в дочернюю компанию «Газпрома» «Запсибгазпром». Ее приоритетное направление – газификация. В состав компании входит несколько высокотехнологических предприятий: «Сибгазаппарат» (полимерные материалы), «Сибшванк», «Тюмень-Дизель» (энергосберегающее газоиспользующее оборудование) и другие. Компания тогда переживала не лучшие времена и нуждалась в срочном реформировании. В результате ее передали в доверительное управление ИФК «Метрополь».
– Расскажите о своей работе в «Запсибгазпроме».
– «Запсибгазпром» стал значительной вехой в моей жизни, и у меня сохранились самые теплые воспоминания об этой компании и людях, которые там работают. Со многими из них я до сих пор поддерживаю отношения. Конечно, было непросто, ведь компания находилась в тяжелом положении, но совместными усилиями нам удалось стабилизировать ситуацию.
Главная проблема заключалась в отсутствии заказов. Будучи прекрасно оснащены технически, заводы при этом не были готовы к самостоятельному поиску клиентов. Чтобы решить эту проблему, мы начали плотно общаться с администрацией Тюменской области: нас охотно проконсультировали и сориентировали в том, что касается производственных потребностей региона. В итоге мы фактически заново выстроили сбытовую сеть, так как старая не соответствовала сложившимся в области условиям. Кроме того, нам пришлось пойти на непопулярные меры: уменьшить издержки, где надо – сократить персонал.
В основном мы, конечно, ориентировались на местных заказчиков. Но, к примеру, завод СИБЭС работал в том числе и с московскими компаниями. СИБЭС – это совместное предприятие «Запсибгазпрома» и шведской ESAB. На нем производят сварочные электроды. Я считаю его лучшим российским заводом в этой сфере.
– Как вы оцениваете итоги своей работы в «Запсибгазпроме»?
– Оценки должен давать не я, а руководство «Газпрома». Единственное, что могу отметить: мы смогли сохранить самый ценный ресурс компании – ее трудовой коллектив, и при этом не вступить с ним в конфликт. В компании трудятся отличные люди, и я рад, что мне удалось поработать с ними. Это настоящие профессионалы.

Спортсмен
– Занимались ли вы развитием спорта в компании?
– Конечно. Начал с того, что потребовал восстановить спортуголки на производствах, хотя бы самое элементарное – турники, брусья, гантели. Ведь рабочим некогда искать фитнес-зал в городе, да и платить за него дороговато. Пришел домой, там семья наваливается, и уже не до спорта. А так хотя бы три раза в неделю можно зайти в зал и позаниматься. В итоге бесплатный спортзал появился на каждом предприятии. В компании я провел первую спартакиаду и пригласил Костю Цзю, чтобы он вручил призы победителям.
В таких вещах многое зависит от руководителя. Если он сам спортсмен или хотя бы любит спорт, он сможет увлечь людей. Сам я, получив служебное помещение в «Запсибгазпроме», попросил помочь мне оборудовать спортзал, причем прямо на улице.
– Часто тренируетесь?
– Каждый день с шести до десяти утра. Меня иногда спрашивают, мол, не тяжело? Я отвечаю: «Первые 25 лет – да, потом – нормально». Было в моей жизни несколько таких месяцев, когда накапливалась усталость и я вообще не мог себя заставить пойти в зал, разве что раз в неделю. Все-таки нельзя всю жизнь тренироваться, как в молодости. Тогда пришлось скорректировать план тренировок.
– Вы консультировались с кем-то?
– Конечно. Ведь у нас получается так, что каждый парень, который год походил в зал, уже считает, что всё знает, – и как накачаться, и как растянуться. Я езжу к специалистам, тренерам, беру у них частные уроки и плачу деньги. Невозможно знать всё. Это как работа генерального директора. Его задача заключается не в том, чтобы всё знать, а в том, чтобы подобрать специалистов, расставить их по местам и организовать условия для работы. Что спорт, что бизнес – всё едино.
– Где вам было комфортнее всего работать?
– Когда занимаешься антикризисным управлением, невольно задеваешь чьи-то интересы, так или иначе вступаешь в подковерные игры. О каком комфорте может идти речь? Это работа, и к ней надо относиться спокойно и выполнять хорошо. А из любых конфликтных ситуаций главное делать правильные выводы. Комфортнее всего мне было в спецназе, на войне, как это ни странно. Там сразу понятно, кто друзья, а кто враги.

Инструктор
– Где вы служили?
– Служил в восьмой отдельной бригаде специального назначения главного разведуправления генштаба СССР. А после службы, в 1990-м, был направлен на учебу в Высшую школу КГБ СССР.
– Как это произошло?
– В армии есть кадровики-особисты, они находят кандидатов. Меня пригласили на беседу. Через какое-то время сказали, что собираются меня рекомендовать в Высшую школу КГБ. Я тогда вообще не знал о существовании этого учебного заведения. После армии собирался поступать в харьковский Университет МВД и идти по стопам отца – работать в органах внутренних дел. Но отказываться было глупо. Я поступил, сдав все экзамены на отлично.
– А по какой специальности учились?
– Юриспруденция.
– Вы участвовали в боевых действиях. Где это происходило?
– Какая разница? В мире спецназа меня знают очень хорошо. Я поныне тренирую ряд спецподразделений: екатеринбургский и московский СОБР, спецназ ФСБ, спецназ ГРУ и другие.
– Для вас сейчас это основная деятельность?
– Нет. Просто я готов тратить свое свободное время на людей, которые защищают Родину. Не беру за семинары денег, прошу только, чтобы поселили. Как правило, живу прямо там, на базах. Мне эта атмосфера нравится. Служат хорошие ребята, делают очень тяжелую работу. Мне с ними комфортно. Там другой мир, иногда в него очень полезно вернуться. Обычно такие семинары длятся два дня.
– Чему учите?
– К примеру, недавно разбирали, как правильно подходить к автомобилю. Бывают случаи, когда неправильно приближаются к автомобилю и получают очередь в упор. Есть отряды, с которыми я сотрудничаю на постоянной основе, – периодически приезжаю к ним, разрабатываю методики. Сейчас немало людей заявляют, что тренируют спецназ. Но единственным инструктором по рукопашному бою, которого пригласили на сцену на праздновании 60-летия ГРУ, был я. А половина сидящих в зале либо у меня тренировалась, либо обо мне слышала. Когда к тебе на занятия в свободное от работы время приходят сотрудники спецслужб, то это не значит, что ты тренируешь спецназ. Настоящие тренировки проводятся в местах постоянной дислокации частей.
Но особенно смешно, когда некие деятели обещают научить сверхсекретным спецназовским техникам рукопашного боя. Сверхсекретные техники – это сказки. В спецназе упор делается на другое – на силовую выносливость и предельную решительность при применении табельного оружия. У меня есть любимый анекдот на эту тему. Что нужно, чтобы спецназовец вступил в рукопашный бой? Он должен потерять автомат, пистолет, нож, ремень, форму и встретить второго такого же дурака. Всё. Если спецназ вступает в рукопашный бой – он погиб. Рукопашный бой – это прежде всего средство психофизического воспитания.
Есть, правда, отдельные виды спецназа, к примеру, Главного управления исполнения наказаний, для которых рукопашный бой – это нечто большее. Данное спецподразделение применяет рукопашный бой при возникновении беспорядков в местах лишения свободы, куда им запрещено входить с оружием. Они входят туда только в средствах индивидуальной защиты и подавляют мятеж грубой физической силой. Я работаю с такими людьми – например, с московским отрядом «Тайфун».
Но в любом случае боевые приемы – это только часть обучения. Недавно я работал со щитовыми, то есть с людьми, которые тащат перед собой щит, весящий под 60 кг. Один из них мне пожаловался на боли в спине. Я показал специальные упражнения, которые помогают справиться с этой проблемой.

Каратэк
– А с чего вы сами начинали заниматься боевыми искусствами?
– Мне было 15 лет, когда я получил по шее и решил стать сильным и опасным. С помощью отца я раздобыл книгу «Физические упражнения с отягощениями» Цезаря Весловуцкого, потом забрал у бабушки 16-килограмовую гирю, которой она придавливала капусту в бочке. Вместо гири пришлось принести тяжелый камень. Бабушка напутствовала меня словами, мол, здоровье с этой железякой я себе точно сорву. Я нашел какие-то цепи и начал заниматься.
Тогда, в середине 1980-х, был дикий ажиотаж вокруг каратэ. Практически каждый мальчишка считал своим долгом раздобыть фотографии людей с прищуренными глазами и черными поясами, стоящих в замысловатых позах. Обладание такой фотографией предполагало, что ты уже опасен. Ну, я лично набрал их очень много. Кроме того, мне попала в руки книга Масутацу Оямы «This is Karate». Я попросил мать, учительницу английского, перевести ее, но она отказала – дала мне словарь. Пришлось читать и переводить самостоятельно. Таким образом я начал серьезно изучать английский язык. В итоге я вклеил фотографии в тетрадь, подписав их своим переводом. Затем в моей жизни появился первый тренер по каратэ – Юрий Федоришен. Я начал заниматься у него, и с тех пор спорт стал огромной частью моей жизни.
Но я честно скажу – никогда не сдавал на даны. А те, что есть, – 8 дан каратэ киокусин Будокайкан и 5 дан IKO – почетные. Я мастер спорта по пяти видам – это да. По рукопашному бою, тхэквондо, гиревому спорту, пауэрлифтингу и мастер спорта международного класса по армлифтингу. Кстати, по армлифтингу в 2011 году я стал чемпионом мира среди ветеранов. В начале года меня пригласили на турнир в качестве почетного гостя, я заехал буквально на полчаса. В перерыве проводился турнир на силу хвата. Пришел туда и там со своим весом 120 кг оказался самым мелким. Ведущий предложил: «Потяни». Все обернулись, отказаться было нельзя. Я сделал три подхода и вот так, не готовясь к соревнованию, занял второе место. Этим я вызвал сначала недоумение, а потом глухую злобу у пацанов, которые целенаправленно тренировались. Мне сказали, что через полгода будет чемпионат мира. Я полгода готовился и занял первое место.
– «Газпром добыча Ямбург» проводит соревнования по киокусину. Как вы их оцениваете?
– У этой компании сильнейшие спортсмены. И их турнир очень высокого уровня. На мой взгляд, они делают очень правильное дело. Ведь каратэ – во много некоммерческий вид спорта. Это скорее школа жизни, которая очень правильно воспитывает молодежь. Если пацана сразу бросать в агрессивную среду, скажем, боев без правил, теряется крайне важный воспитательный момент. Хорошо, если повезло с тренером. Но всё равно на выходе мы получаем не спортсмена, а бультерьера. А каратэ – это прежде всего воспитание. Они молодцы, что проводят этот турнир. В мире киокусина он один из самых престижных.
– А как относитесь к сетокан?
– Я ко всем хорошо отношусь. Сам выступал и по правилам сетокана, и по правилам киокусина. На мой взгляд, лишь бы спортом занимались, а не водку пили.
– Вы выполняете классические формы – ката?
– Да, классические ката годзю-рю. В них я пытаюсь проследить истоки и понять принципы. Погоня лишь за боевой эффективностью каратэ оставляет очень много важного за бортом. Фактически я совсем недавно пришел к необходимости изучения хотя бы одной из классических школ, чтобы улучшить свое прикладное каратэ. Я пересмотрел много видео и наконец нашел окинавского мастера, глядя на которого, понял, что хочу выполнять формы, как он.
– Чем кроме каратэ вы занимаетесь сейчас?
– Бразильским джиу-джитсу, грэплингом и тайским боксом. Наше самбо рвало всех, пока не появились бразильское джиу-джитсу и грэплинг. За счет правил (там разрешены все болевые, все удушающие) они дают возможность отрабатывать и применять те техники, которые запрещены в спортивном самбо. А что запрещено, то не изучается. Вообще борьба – это замечательно. Важно, чтобы дети занимались борьбой. Мои сыновья занимаются греко-римской. В целом за счет занятий греко-римской и вольной формируется борцовская школа.
– А как вы оцениваете бои без правил?
– Бои без правил – не совсем верное определение. Это, по сути, спорт, который менее травмоопасен, чем футбол. Очень зрелищный, тяжелый и боевой спорт. Я его очень уважаю. Но любые бои культивируют агрессию. Если с детства культивировать агрессию и с малого возраста выставлять на соревнования, то непонятно, что из мальчика вырастет. Я часто обращаю внимание на то, как ведет себя на соревнованиях публика: мат, крики «убей его». Это неправильно. У нас есть, как я считаю, национальный герой – Федор Емельяненко. Человек, который является эталоном образа жизни и поведения. Он ориентир для многих тысяч пацанов. Повторяю – надо растить гармоничных людей, а не бультерьеров.
– Существует мнение, что только в России сейчас активно развиваются боевые искусства. Согласны ли вы с этим?
– Если бы это было так, то мы были бы чемпионами по всему на свете. Но чемпионы по тем же боям без правил в основном американцы, бразильцы и голландцы. Другое дело, что мы действительно относимся к числу наций, которые являются бойцами по духу. И американцы бойцы. Иначе они бы не добились такого положения в мире, которое сейчас занимают США. У нас нередко можно услышать досужие разговоры о том, что американская армия слабая, что их солдаты и воевать не будут, если им кока-колу не подвезут. Это большая ошибка. Американский спецназ – один из лучших в мире, американская армия – самая боеспособная. Я общаюсь с американскими спецназовцами, которые реально воюют. Это очень сильные люди.
При этом мы действительно являемся одними из лидеров в области единоборств. Но складывающаяся ситуация мне не очень нравится: мы всё больше уходим в сторону профессионального спорта, а развивать надо спорт массовый. Надо восстановить старую систему: чтобы при каждом ЖЭКе была бесплатная секция борьбы и бокса, а в каждом дворе – спортивная площадка. Хорошо, что в последнее время озаботились детьми, и сейчас по всей Москве есть детские площадки. Но дети вырастают и взрослым тоже надо где-то заниматься. Да, есть специальные залы, но у людей нету времени, нету денег и возможности ездить по пробкам.
Если залы стоят больших денег, то можно хотя бы построить спортплощадку с турниками, брусьями и прочими вещами. Вот я возле дома построил. Она мне обошлась в 150 тыс. рублей. Я заказал всё, что нужно, а пацаны, которые ко мне приходят на тренировки, помогли установить. Это просто. И должна быть рекомендация всем предприятиям – организовать спортуголки. «Газпром» в этом плане – безусловный лидер, он всегда помогал спорту и должен быть ориентиром.
Развитие массового спорта важно для государства, ведь тот же рукопашный бой – военно-прикладная дисциплина. А кроме этого, посмотри на такую статистику: у нас в стране за год от наркотиков умирают 100 тыс. человек, а за 10 лет войны в Афганистане погибло 14 тыс. Смерть наших солдат осознают как трагедию, а смерть от наркотиков – как обыденность. Молодежи надо прививать здоровый образ жизни. Самое лучшее для этого – уличный спорт. В этом плане можно брать пример с Китая. Они превратили традиционные боевые искусства в инструмент оздоровления народа. Я сам практикую тайцзицюань и цигун уже 12 лет. Для здоровья великолепно. Ставит акробатику, осанку.
Нужна воля государственного руководства и желание спортсменов заниматься этой проблемой. При этом каждый может начать с себя: поставь ты турник во дворе, найди ребят, занимайся с ними, и хулиганов станет меньше. А иначе, может быть, завтра эти же ребята бахнут тебя палкой по голове. Надо работать – не ждать, что кто-то построит, а делать самим. Своих детей заставьте спортом заниматься – уже хорошо.
Я по мере сил стараюсь работать с молодежью. Каждую субботу в Москве провожу открытые тренировки. Приезжают люди со всей страны. Учу их рукопашному бою. Платы не беру, считаю, что это моя социальная нагрузка. Меня самого такая работа очень дисциплинирует – я не могу расслабиться и перестать тренироваться. Я должен соответствовать.

Актер
– Как вы начали сниматься в кино?
– Меня многие знали как специалиста по единоборствам. Однажды знакомые обратились с просьбой поставить сцену ножевого боя в фильме «Антикиллер-2». Мы приехали с Юрой Федоришеным на площадку, познакомились с режиссером, поставили хорошую сцену. Она полностью вошла в фильм. После этих съемок у нас завязалось общение с Сергеем Векслером, он начал ходить ко мне и к Юре на занятия. Потом пришли Иван Охлобыстин и другие актеры.
Сережа Векслер пригласил меня на эпизодическую роль в фильме «Савва Морозов», а затем сыграть спецназовца в фильме «Мустанг». В 2009-м режиссер Юсуп Бахшиев предложил сняться в фильме «Антикиллер-3». Было еще несколько фильмов, в частности сериал «Терминал». Предложения поступают регулярно.
Кроме этого, на моем счету авторская передача «Здоровые люди» для «России-2», в которой я на личном примере и примере своих друзей-спортсменов стараюсь пропагандировать здоровый образ жизни. А с сентября 2011-го на «России-1» выходит «День с Бадюком». Там на примере героя передачи мы показываем, как правильно поддерживать спортивную форму. Ее гостями успели побывать Гоша Куценко, Михаил Ефремов, Николай Валуев и другие.
– Пропагандируете спорт по всем направлениям?
– Хочется охватить спортом как можно больше людей. Помочь, подсказать, увлечь за собой, чтобы вокруг было много здоровых, приятных и улыбчивых людей.