Сторож авиационной школы Григорий Косоносов поехал в отпуск в деревню.
– Ну что ж, товарищ Косоносов, – говорили ему приятели перед отъездом, – поедете, так уж вы, того, поагитируй-те в деревне-то. Скажите мужичкам: вот, мол, авиация развивается… Может, мужички на аэроплан сложатся.
– Это будьте уверены, – говорил Косоносов, – поагитирую. Что другое, а уж про авиацию, не беспокойтесь, скажу.
В деревню приехал Косоносов осенью и в первый же день приезда отправился в совет.
– Вот, – сказал, – желаю поагитировать. Как я есть приехадши из города, так нельзя ли собрание собрать.
– Что ж, – сказал председатель, – валяйте, завтра соберу мужичков.
На другой день председатель собрал мужичков у пожарного сарая.
Григорий Косоносов вышел к ним, поклонился и, с непривычки робея, начал говорить дрожащим голосом.
– Так вот, этого… – сказал Косоносов, – авиация, товарищи крестьяне… Как вы есть народ, конечно, темный, то этого, про политику скажу… Тут, скажем, Германия, а тут Керзон. Тут Россия, а тут… вообще…
– Это ты про что, милый? – не поняли мужички.
– Про что? – обиделся Косоносов. – Про авияцию я. Развивается этого, авияция… Тут Россия, а тут Китай.
Мужички слушали мрачно.
– He задерживай! – крикнул кто-то сзади.
– Я не задерживаю, – сказал Косоносов. – Я про авияцию… Развивается, товарищи крестьяне. Ничего не скажу против. Что есть, то есть. Не спорю…
– Непонятно! – крикнул председатель. – Вы, товарищ, ближе к массам…
Косоносов подошел ближе к толпе и, свернув козью ножку, снова начал:
– Так вот, этого, товарищи крестьяне… Строят еропланы и летают после. По воздуху, то есть. Ну иной, конечно, не удержится – бабахнет вниз. Как это летчик товарищ Ермилкин. Взлететь – взлетел, а там как бабахнет, аж кишки врозь…
– Не птица ведь, – сказали мужики…
– Я же и говорю, – обрадовался Косоносов поддержке, – известно – не птица. Птица – та упадет, ей хоть бы хрен – отряхнулась и дальше… А тут, накось, выкуси… Другой тоже летчик, товарищ Михаил Иваныч Попков. Полетел, все честь честью, бац – в моторе порча… Как бабахнет…
– Ну? – спросили мужики.
– Ей-богу… А то один на деревья сверзился. И висит что маленький. Испужался, блажит, умора… Разные бывают случаи… А то раз у нас корова под пропеллер сунулась. Раз-раз, чик-чик – и на кусочки. Где роги, а где вообще брюхо – разобрать невозможно… Собаки тоже, бывает, попадают.
– И лошади? – спросили мужики. – Неужто и лошади, родимый, попадают?
– И лошади, – сказал Косоносов. – Очень просто.
– Ишь сволочи, вред им в ухо, – сказал кто-то. – До чего додумались! Лошадей крошить… И что ж, милый, развивается это?
– Я же и говорю, – сказал Косоносов, – развивается, товарищи крестьяне… Вы, это, соберитесь миром и жертвуйте.
– Это на что же, милый, жертвовать? – спросили мужики.
Вчера только смотрел телепедерачу про один из аэродромов в Башкирии, который с приходом благословенного капитализма стал заброшенным. Там расписания полётов на стенах, советская мозаика и куча учебных стендов, снятых и прислонённых к стене, на одном из которых разглядел описание явления и опасности штопора.
Еще в новостях по ТВ меня удивило: почему он делал бочку на такой малой высоте? Списал на то, что видел мельком, может, не рассмотрел. Ан нет, рассмотрел.
Говорят, продавать самолёт собирался, для чего ролик и снимали. Ну, и чтоб лучше было видно, на малой высоте всё делал. А зря, лучше бы нормальную камеру нашли, раз уж так хотелось поближе.
Сейчас, сейчас
интеллектуал »