Из-за массовой иммиграции Франция стала похожа....

Не знаю, на каком таком основании Гравен делает выводы о грядущих светлых переменах. Кто их будет делать? Никакие (среднего возраста) обыватели? Самоинтегрированные толерантные вьюноши и девушки (и тех и других я лично лицезрел буквально вешающимися на этих самых ибрагимов)? Может, жандармы? Которые в южных городах процентов на 90 состоят из ибрагимов? Или такие вот публицисты, составляющие тысячные доли процента от общего количества участников увлекательного процесса самоубийства Франции? Поздно пить боржоми.

Несколько дикое ощущение - осознать, что это мне нравится. Такое извращённое удовольствие от складывающейся картины. Волею судьбы сначала всей чашей хлебнул Востока и Северной Африки, никогда не бывая в метрополиях. И вот, через четверть века, иду по Парижу. Высокомерному, запредельному, недоступно-равнодушному. Когда-то. И - еби его мать - вижу родную картину. И парижане глаза прячут.
Понимаю, что мелко. Но не могу отказать себе в удовольствии усмехнуться. Да и просто поржать.
И - да, эти мигранты точно так же, как швейцары у наших ресторанов, чувствуют русского. Не знаю как. И вряд ли они Россию на карте покажут. Но нас с женой провожают взглядами, не пикнув ни слова. А парижан задирают. Сам видел.

Ну, тенденция верная. Но есть нюанс (с) Я смотрю на них, как на пыль под ногами. Так, как делал это в их странах. Понимаю всю подноготную в этом отношении, но не я это придумал. В Аддис-Абебе или Дыре-Дауве или Бенгази или Хартуме такие персонажи были для меня просто частью ландшафта. Той самой пылью. Просто нужно было засветить свою принадлежность к армии СССР и личное оружие. Наверное, это не совсем красиво. Зато практично. И, как оказалось, навсегда. Оружия нет, Союза нет, Африки нет, а пОцаны чёта и сейчас расступаются.