Это про тебя, камрад, Герман в "России молодой писал":
"— Никому против свата не ухвастать: купец наш души доброй, силы сильной, казны у него не считано, куниц да соболей не перевозить, не переносить, вотчина — что и глазом не окинуть, рухлядишка — что и конем не объехать…
Потешные, Лефорт, Гордон, Голицын, Нарышкин — хохотали, садясь по лавкам, в горнице пахло снегом, пивом, табаком, длинные тени метались по стенам, то и дело хлопала дверь — входили все новые и новые люди.
— Ваш товар нам люб, — твердо и серьезно сказал Петр. — Люб ли вам наш?
Родион Кириллович взглянул в открытое честное лицо Иевлева, помолчал, ответил слабым, но ясным голосом:
— Не за отца отдать, а за молодца. Моя девка умнешенька, прядет тонешенько, точит чистешенько, белит белешенько, да из нашего послушания никогда не выходила…
Петр кивнул. Потом, оборотясь ко всем, спросил:
— Сокола видели, братцы?
— Видели, видели! — загудели в горнице.
— Ну, так будем глядеть сизую голубку.
И, широко шагая за семенящим и прихрамывающим Родионом Кирилловичем, сам пошел искать Марью Никитишну по дому. Вскрикивая, она уходила от них, голос ее делался все слабее и слабее. Потом все затихло. Наконец раздались тяжелые шаги Петра. Родион Кириллович отворил перед невестой дверь, и царь громко сказал:
— Вот она — сизая голубка! Жениху да невесте сто лет да вместе!"
(цы)
"— Никому против свата не ухвастать: купец наш души доброй, силы сильной, казны у него не считано, куниц да соболей не перевозить, не переносить, вотчина — что и глазом не окинуть, рухлядишка — что и конем не объехать…
Потешные, Лефорт, Гордон, Голицын, Нарышкин — хохотали, садясь по лавкам, в горнице пахло снегом, пивом, табаком, длинные тени метались по стенам, то и дело хлопала дверь — входили все новые и новые люди.
— Ваш товар нам люб, — твердо и серьезно сказал Петр. — Люб ли вам наш?
Родион Кириллович взглянул в открытое честное лицо Иевлева, помолчал, ответил слабым, но ясным голосом:
— Не за отца отдать, а за молодца. Моя девка умнешенька, прядет тонешенько, точит чистешенько, белит белешенько, да из нашего послушания никогда не выходила…
Петр кивнул. Потом, оборотясь ко всем, спросил:
— Сокола видели, братцы?
— Видели, видели! — загудели в горнице.
— Ну, так будем глядеть сизую голубку.
И, широко шагая за семенящим и прихрамывающим Родионом Кирилловичем, сам пошел искать Марью Никитишну по дому. Вскрикивая, она уходила от них, голос ее делался все слабее и слабее. Потом все затихло. Наконец раздались тяжелые шаги Петра. Родион Кириллович отворил перед невестой дверь, и царь громко сказал:
— Вот она — сизая голубка! Жениху да невесте сто лет да вместе!"
(цы)
[и немедленно выпил за счастье молодых]