Русский заговор против Англии действительно есть.

После яркого выступления главы британского Минобороны ("русские изучили наши газопроводы, они могут в любой момент посеять хаос и забрать тысячи жизней") весь встречный троллинг, какой можно было произвести, — уже произвело отечественное оборонное ведомство.
Прибавить к естественным ассоциациям с "Монти Пайтоном" и его абсурдистскими усатыми военными, видящими красную угрозу, мы ничего не можем. Кроме одного нюанса, который представляется крайне важным.
Неслучайно на ум приходит именно монтипайтоновская сатира — созданная в 1970-х, в годы т. н. "первой холодной войны".
Напомним, как выглядела пропаганда тогда, в те огненные годы без интернета.
Где-то на другом конце мира, где почти вечная зима, находится жутко вооруженный тоталитарный режим. Независимое мнение запрещено. Бизнес запрещен. Партии запрещены — кроме единственной правящей. Люди ходят в одинаковой одежде, выдаваемой им государством. Достижения мировой культуры попадают в эту страну только контрабандой, и тех, кто их привозит, — отправляют в ГУЛАГ или даже расстреливают. Кроме того, там притесняют национальные меньшинства, запрещены вера в Бога и писатели Солженицын и Кастанеда. И это страшноватое вооруженное тоталитарное общество постоянно проникает к нам, в свободный мир, своими щупальцами, чтобы уничтожить у нас церковь, свободу слова и предпринимательство.
Советская Россия — вне зависимости от того, насколько далек был ее образ в западной массовой информации от реальности — была закрыта не только изнутри, но и снаружи. Она была, так сказать, инкапсулирована, но при этом возглавляла вполне реальный идеологизированный блок, стремившийся, по меньшей мере на уровне базовых установок, к реальному мировому доминированию.
Русский заговор против Англии действительно есть. Он страшнее, чем кажется Россия, Англия, политика, длиннопост
Из Советской России просачивалось очень и очень немногое. Балет, опера (беглые танцовщики охотно рассказывали в интервью о чудовищных притеснениях), эмигранты по еврейской и диссидентской линиям. Пожалуй, это весь список. Советское кино попадало в западный прокат в гомеопатических, то есть ничего не решающих дозах — и даже в самом описании российской реальности играло десятую скрипку. Первую играли экранизации счастливчиков-диссидентов или просто вольные фэнтези про то, как оно там все у русских тоталитарненько устроено.
Сейчас, мягко говоря, все совсем не так.
Нет, наша масс-культура не завоевала западный рынок — хотя и присутствует в нем определенно богаче, чем прежде, став его органической частью.
Нет, наш отечественный агитпроп не захватил медийное пространство (если не считать ужасные истории о том, как русские потратили 100 тысяч долларов на продвижение своей точки зрения в соцсетях).
Произошло нечто более катастрофическое: Россия перестала быть односторонним матюгальником, закрытым источником идеологии, испускающим агитпроп, но никого из желающих не допускающим внутрь.
Весь информационный занавес, что висит сегодня на нашей стране, — состоит из внешней завесы. Вернее, даже из завесы, наброшенной западными медиа на окошко, выходящее в сторону России.
Но этот новый занавес по понятным причинам дырявый: слишком много "людей из России" шляется по тому же г. Лондону. И шляются они столь шумно и шикарно, что о них даже Робби Уильямс хиты сочиняет.
А главное — Россия не является идеологическим противником чьего-либо образа жизни. У России имеется, конечно, свой собственный (из заметных отличий — у нас не расписывают голубых, но и только. То же самое происходит, например, в Хорватии или Польше, Японии или Китае). Однако никакого навязывания собственных представлений о прекрасном окружающим странам у нас не имеется.
Русский заговор против Англии действительно есть. Он страшнее, чем кажется Россия, Англия, политика, длиннопост
Единственная, если можно так выразиться, "идеологическая платформа" сегодняшней России состоит как раз в том, что никому никто и никогда не должен навязывать образ жизни, идеологию и представления о прекрасном. Всякая страна обязана решать эту проблему сама, и влезать в ее дела нельзя, вредно и себе дороже. Кто не верит — может спросить у Сирии, где поддержка идеологически заточенным Западом местных "борцов с диктатурой" выродилась в захват большей части территории средневековыми ретро-бармалеями.
И в этом смысле можно сказать, что да. Русский заговор против Великобритании действительно есть, и он отлично работает.
Потому что он приводит к тому, что местные чиновники вынуждены вместо настоящего агитпропа производить жалкий ремейк оригинальной холодной войны. И завираться на каждом шагу, создавая образ врага на совсем-совсем пустом месте, из гумуса и веток. Образ столь нелепый и столь оскорбительный для ума собственных граждан, что мы в итоге читаем даже в самых тенденциозных социологических исследованиях: "две трети опрошенных группой "Сирийская кампания" верят в то, что иностранные правительства пытаются влиять на информационное пространство ложной повесткой. Из тех, кто верит, 59% верит в то, что этим занимается Россия и 41% — в то, что этим занимаются США".
Если эти жалкие цифры про "две трети от двух третей" — успех прущей валом который год государственной пропаганды, то извините. В особенности если учесть, что по опросам в затылок "русской пропаганде", о которой визжат из каждого утюга министры и телеведущие, дышит пропаганда американская, о которой официоз вообще молчок.
А все потому, что "Россия", получающаяся у западного агитпропа, — призрачна и неосязаема. Она бесплотна настолько, что даже просто обнаружить ее влияние есть проблема, над которой годами потеют лучшие умы целого ряда государств, и все без толку.
И самое парадоксальное в том, что ничтожную результативность собственного агитпропа что министр обороны Великобритании, что "разоблачители планов России" из других стран прекрасно осознают. Но по декларируемой ими логике "русского заговора" именно ничтожные результаты контрпропаганды свидетельствуют о том, что русская пропаганда работает чудовищно эффективно.
И поэтому на нее выделяются все новые и новые деньги и мощности.
А когда эта потная битва с фантомом закончится — нам неведомо. И, честно говоря, нас не касается.