Не бывает атеистов...

Ну и ещё цитата оттуда же:

Важнейшим мотивом, помогавшим солдатам переживать тяжелые фронтовые условия, показывать пример боевого упорства и даже героизма, представлялось терпение. Данный моральный ресурс представлялся национальной чертой русских, что отражено в десятках писем. Терпеть в надежде, что враг будет скоро разбит, призывали солдат родственники, что вызывало ответные призывы солдат к родственникам также терпеть, поскольку настало «такое тяжелое трудное время». Даже чаще всего упоминаемое слово на войне «мир» иногда трактовалось, как необходимость мириться с трудностями и лишениями. Терпение представлялось хоть и дорогой, но оправданной ценой победы, как философия послушания начальству, обеспечивающая успех по службе. Терпение солдата подкреплялось верой. В терпении солдат проскальзывали и мотивы безысходности, обреченности «вечно страдать и мучиться по Господней воле». Но в этом случае терпение рассматривалось как «послание Господа», чтобы «переносить все и терпеть до время». Терпение вместе с тем предполагало и определенный срок, до которого «надо переждать», и, следовательно, полагало предел этому ресурсу мотивации борьбы309.Цензура признаки и призывы к терпению рассматривала как проявление «бодрого духа». Терпение, выносливость считались важнейшей отличительной чертой русского воина, как, возможно, главный моральный запас, недоступный противнику, поскольку враг считался «народом более изнеженным». Такие представления укладывались в широко распространенные перед началом и в начале самой войны концепции, согласно которой в высокотехнологичной войне выиграют те страны и армии, где инфраструктура слабее, а дух, терпение выше.

> Ну почему же не получилось? Получилось. Только на 20 лет попозже и не у нас, а в Германии. "С нами бог" - у каждого на пряжке. Ну и благословения от всех христианских церквей, в т.ч. от РПЦ!

"Немцы не жалѣютъ денегъ на оборудованiе армiи въ мирное время и не жалѣютъ людей въ военное время, требуя отъ нихъ максимума того, что они могутъ дать.
Но можетъ ли дать нѣмецкiй солдатъ то же, что даетъ нашъ русскiй? Повидимому нѣтъ: за всеми техническими усовершенствованiями и «устрашающими» боевыми прiемами въ германской армiи стоитъ человѣкъ, который далеко не имѣетъ тѣхъ высокихъ духовныхъ качествъ, кои присущи русскому.
А потому, познакомившись съ прiемами борьбы тевтоновъ и противопоставивъ имъ соответствующiе свои, не вправѣ ли мы твердо вѣрить, что у нашей армiи есть всѣ данныя сломить жестокаго врага, несмотря на его пресловутое первенство въ военномъ дѣлѣ? Надо лишь использовать духовныя богатства наши,..."
"Поученiя настоящей войны.", Военный сборник, 1914, №9, С.50

> Вотт смотри:

[аккуратно отодвигается от монитора]

Пойду, чтоли, поужинаю.

-- Насколько нам известно, -- скучным официальным голосом продолжил генерал, -- из всего Лыцкого Митрополитбюро только три чудотворца обладают правом хождения по водам: сам Партиарх и двое протопарторгов: Африкан и Василий...
Крупное, рельефно вылепленное лицо Глеба Портнягина стало вдруг тревожным и задумчивым. Как бы в рассеянности первый колдун Баклужино коснулся пальцами лба, прикрыл веки... То ли медитировал, то ли соображал.
-- Партиарх Порфирий в данный момент, по нашим сведениям, находится в агитхраме имени Путяты Крестителя, -- докладывал тем временем генерал, -- где освящает обновлённый иконостас красного уголка. Местонахождение Африкана и Василия пока не установлено...
-- Неужели Африкан? -- негромко произнёс Президент, не открывая глаз, и такое впечатление, что с затаённым страхом.
-- Либо Африкан, либо Василий, -- кряхтя, уточнил Лютый. -- Они, Глеб Кондратьич, и внешне, кстати, похожи...
-- Да провались он, этот Василий!.. -- внезапно рявкнул Президент, жутко раскрывая глаза.
От прилившей крови лицо его из бронзового стало чугунным. Воздух в кабинете вдруг отяжелел, как перед грозой. По углам испуганно заклубились угланчики и прочая мелкая проглядь. Под пылающей люстрой треснул ветвистый разряд, а за всколыхнувшейся гардиной поднялась яростная толкотня. Глава Лиги Колдунов на несколько секунд полностью утратил контроль над собой и над своим аквариумом.
-- Успокаиваешь? -- загремел он, широко разевая львиную пасть опытного парламентария. -- Какой, к чертям, Василий? Что он, вообще, может, твой Василий? По воде пройтись -- до первой волны?
Далее Президент нечеловеческим усилием воли взял себя в руки -- и надолго умолк. Генерал Лютый сидел чуть ли не по стойке "смирно". Страшков его нигде видно не было. Надо полагать, удрали в ужасе сквозь закрытую дверь. А может, и вовсе распались.
-- Значит, так... -- тяжело дыша, проговорил Президент. -- Ищи Африкана. Василий меня, сам понимаешь, не интересует. И вот тебе ещё одна наводка: чудотворная икона в нашем краеведческом...
Генерал позволил себе слегка сдвинуть брови.
-- Предположительно: новая попытка похищения?
-- Не знаю! -- глухо отозвался Президент. На его высоком выпуклом лбу проступала испарина. -- Но икона почуяла, что Африкан собирается перейти границу. Ещё днём почуяла, учти! На Василия она бы так не реагировала...
-- А чем нам конкретно может сейчас навредить Африкан? -- прямо спросил генерал.
Президент через силу усмехнулся.
-- Если Африкан -- здесь, -- тихо и внятно выговорил он, глядя Лютому в глаза, -- это конец всему... В том числе и нашему вступлению в НАТО... Короче, иди работай.