ahilla.ru — А нет никакой реакции. За две недели на официальном сайте Синодального отдела по церковному служению не появилось ни слова о пытках. В первом.
В православном сегменте Фейсбука обсуждают реакцию (вернее, отсутствие таковой) РПЦ на публикацию видео пыток в саратовской колонии. 4 октября Владимир Осечкин, основатель проекта Gulagu.net, сообщил, что в его распоряжение попало около 40 Гб видеозаписей пыток и издевательств в российских местах лишения свободы. Многие видео сняты в туберкулезной больнице ФСИН № 1 в Саратове, однако есть видео и из колоний и СИЗО в других областях. Власти отреагировали на публикацию видео, возбудив уголовные дела.
Владимир Берхин, президент благотворительного фонда «Предание», у себя на странице в ФБ задает вопрос Владимиру Легойде: «прокомментировал ли Синодальный отдел по тюремному служению публикацию видео с пытками заключенных?»
Ответа от главы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ пока нет, да и не будет, скорее всего. У себя в телеграме Легойда продолжает пиарить каналы кремлевских пропагандистов, переживает о судьбе лондонской медсестры, уволенной из больницы за ношение нательного крестика, и рассуждает, как правильно воспитывать российскую молодежь. А еще поздравляет Дмитрия Муратова с получением Нобелевской премии мира, сквозь зубы, но все-таки. Однако про пытки — молчок, ну стремная же тема для православия, еще более стремная, чем получение редактором оппозиционного СМИ нобелевки.
Давайте подумаем, почему. Ответ можно найти в комментариях под постами на тему страшных новостей в ФБ Владимира Берхина и Дмитрия Цорионова.
Например, как вам такое (здесь и далее сохраняем орфографию оригинальных комментариев):
Татьяна Дуплинская: «Христа пытали, и кто-то из нас должен подвергнуться тому же. Аналогия. Без страданий не пройти в Царствие Небесное. Или хотите жирно есть, сладко спать и в рай въехать?»
Это вариант радикальный, но, на мой взгляд, очень согласующийся с церковным преданием. Возможность пребывания в заключении невиновных вроде и не отрицается, но раз страдания для падшего человека спасительны, то и пускай пострадают, легче в рай будет попасть.
Вспомните прекрасный рассказ про обретение креста Господня царицей Еленой — ох, помню, коробил он меня в неофитские времена, но утешала себя тем, что это легенда, странная такая легенда. Кто не помнит, напомню, а то на сайте патриархии легенда стыдливо отцензурирована. В оригинале святая царица Елена, желая найти скрытый иудеями животворящий крест Господень, пытала некоего иудея Иуду, который, как ей сообщили, знал, где крест.
«Несмотря на продолжительные истязания, Иуда отказывался поведать о месте, где скрыт крест Господень. Тогда царица Елена приказала ввергнуть его в глубокий ров. Пробыв в нем некоторое время, Иуда, наконец, обещал сказать о том, что знает о зарытом в землю Кресте Христовом». Этот Иуда, конечно, потом крестился и даже стал патриархом, так что согласно этому мифу пытки — это охренеть как хорошо — и крест найден, благодаря пыткам, и пытаемый крестился и спасся, сплошная благодать.
Другие благочестивцы уверены, что в колониях сидят только убийцы-маньяки и насильники, а призыв прекратить пытки воспринимают как призыв пожалеть маньяков и насильников и создать им курортные условия:
Алла Русецкая: «Когда насильник попадает в тюрьму и там получает (что не есть должное) тысячную долю того, что сделал со своей жертвой, он не становится мучеником. Тот, на ком невинная кровь, не имеет статуса жертвы в результате меры пресечения. Он остается тем, что он сделал».
Есть еще одна категория отрицателей — это те, кто тесно связан с системой ФСИН, едят, пьют и отдыхают другими способами с начальниками колоний. Например, председатель отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Санкт-Петербургской епархии РПЦ МП, секретарь коллегии епархиальных отделов этой епархии, член Общественной палаты РФ протоиерей Александр Пелин в комментариях под постом Дмитрия Цорионова с пеной у рта уверял, что сегодняшняя система ФСИН «весьма гуманна». Пелин, на вопрос, был ли он в саратовской колонии, ответил: «Наверное был! Всегда есть ненормальные и больные, жалующиеся на все и вся! В написанном нет никаких фактов, а слюней много)))», и ниже: «Не надо со своими псевдолиберальных мозгами в эту историю соваться!»
А еще есть категория людей, которые считают, что даже если пытки и есть — не дело РПЦ с этим бороться.
Виталий И. Гураченков: «Бодаться с властью, это вредно для церкви. Менять, да и вообще влезать в пенитенциарную систему — это вообще не дело церкви. Ну сдать виновных знакомому генералу — это максимум. Да и то по-тихому».
Конечно, это первый вопрос, который возникает у сторонних наблюдателей: РПЦ — она же за все хорошее против всего плохого, за милосердие, правду, добро… И вроде бы какие-то существуют храмы в колониях, батюшки там служат, так как же они могли не знать о происходящем беззаконии?
«Меня трудно назвать верующим, — пишет журналист Майкл Наки. — При этом я понимаю, что религия может оказывать как хорошее влияние на общество, так и плохое. Обычно, конечно, второе — и мы видим крестовые походы, поборы и бесконечное накопление богатства. Но бывают и позитивные прецеденты. Я за церковь, которая учит гуманизму, милосердию, помощи. Против такой институции ничего не имею.
Однако к РПЦ у меня есть вопросы. И они даже не связаны с отжатием музеев под храмы, с яхтами и часами патриарха. У меня другая претензия — а вы можете свои принципы хотя бы словесно соблюдать? Страна пять дней в ужасе обсуждает пытки в ярославской колонии. О них высказались и официальные лица, и журналисты (причем всех лагерей). Обычные люди обсуждают это, возмущаясь, как такое стало возможно. И сегодня утром я вижу заголовок, начинающийся с трех заветных букв — РПЦ. Ну наконец-то, думаю я. Ведь наш патриарх и другие представители этой структуры высказываются по тысяче поводов — от войны на Донбассе до пенсионной реформы. Они же позиционируют себя моральными авторитетами. И вот, думаю я, свершилось, решили высказаться о бесчеловечных пытках. Осудить их, пригрозить геенной огненной для истязателей. Предостеречь остальных людей, работающих в системе ФСИН, да и вообще всех людей.
Но моим ожиданиям не было суждено сбыться. Заголовок гласил: „В РПЦ выступили против отмены запрета на употребление пива на стадионах“. Твою-то мать. Оказывается, они на Минниханова обиделись, который предложил для православных пиво на стадионы вернуть. Вот чем заняты умы в этой замечательной структуре. Ну не всегда этим. Иногда можно еще на фильм про Николая II обидеться. Можно призвать на выборах голосовать. Можно даже про соцсети заявление сделать. А вот пытки, видимо, РПЦ не интересуют. Ну, Бог им судья».
Да, храмы есть, наверно, уже во всех российских колониях, и к каждой прикреплен батюшка, окормляющий не только заключенных, но и сотрудников, и, по идее, обязанный замечать, культурно выражаясь языком методичек, риск нравственно-профессиональной деформации, а также научить пасомых «различать необходимое принуждение и насилие в отношении осужденных» (это из реальной методички цитаты).
Храм в саратовской колонии — в ста метрах от туберкулезно-легочного отделения, где пытали заключенных на камеру.
«Привязанные к шконкам голые и изнасилованные лежали на клеенках в лужах крови, мочи и собственного кала, а их палачи и их кураторы ходили в местный тюремный „храм“ и что-то там бормотали про Бога, — пишет Владимир Осечкин. — Весь персонал ОТБ-1, все местные медики-врачи и местный „батюшка“ знали о пыточном конвейере, о содомии и пытках, но молчали. Лицемеры, трусы, безбожники и просто подлецы. У главного попа РФ Кирилла Гундяева нет желания лично поехать туда и закрыть этот срам? Нет желания лично посетить всех изнасилованных и извиниться перед ними, поцеловать им руки, помолиться за них, кто на самом деле мученики?»
СМИ обошла фотография, на которой запечатлен начальник УФСИН по Саратовской области Алексей Федотов, который на днях подал в отставку из-за скандальных видео с изнасилованием и пытками заключенных, митрополит Саратовский и Вольский Игнатий (Депутатов), протоиерей Вадим Коняев, руководитель отдела тюремного душепопечения Саратовской епархии, помощник начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Саратовской области по работе с верующими, председатель объединенной комиссии Саратовской митрополии по тюремному служению, и еще один не опознанный мною клирик. Фото сделано в день награждения Федотова медалью Саратовской митрополии «Спас Нерукотворный» III степени. Тогда же, 16 июля, архиерейских грамот были удостоены заместитель начальника УФСИН полковник внутренней службы Антон Глебов и главный государственный санитарный врач УФСИН полковник внутренней службы Анатолий Скрипцов.
Конечно, можно думать, что митрополит и протоиерей Коняев могли быть не в курсе ужасов, творящихся в одной из колоний (хотя вряд ли в одной). Хотя протоиерей Коняев на посту главы епархиального отдела тюремного служения уже шестой год. Но будем снисходительны: даже если до почтенного клирика доходили слухи об изнасилованиях и пытках, он, скорее всего, им не верил. За годы общения с работниками УФСИН у духовенства, видимо, развивается мировоззренческая созависимость: если кто сидит — сидит за дело, а зэки априори лгуны и притворщики, верить им опасно, а если кому и прилетело от сотрудников — то исключительно за дело, в целях духовно-нравственного воспитания.
В проекте «Онлайн с уральским батюшкой» недавно со зрителями общался о. Александр Есенин, руководитель епархиального отдела по тюремному служению Екатеринбургской митрополии, старший священник храма в честь иконы Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость» (близ СИЗО № 1) города Екатеринбурга. СИЗО — это, конечно, не колонии, но симптоматично, что за время беседы две актуальные сегодня темы — невинно осужденные и пытки в местах лишения свободы — не прозвучали даже намеком — ну нет таких тем для клирика, руководящего отделом по тюремному служению. А еще рассказал батюшка историю про старца Николая Гурьянова, как он одной женщине сказал — благодари, мол, Бога, что сын сидит в тюрьме. Про то, за что сидит, за дело или просто так, ни слова, но уверена, что если ни за что, то правильный православный ответ будет такой — случайностей не бывает, это Божий Промысл привел тебя в тюрьму, вот и спасайся. Пытают, насилуют? Ну, значит, Богу так угодно, может, иначе ты бы маньяком стал, а так Господь уберег тебя, ну и прочая хрень. Поэтому даже удивительно, каких таких правильных слов стоит ждать от патриарха, саратовского митрополита или попов, окормляющих колонии, где пытают зэков? Вас слова о Промысле Божьем устроят? Нет? А что они еще вам могут сказать?
Продолжается традиционная Неделя молитвы перед праздником Покрова Божьей Матери. Каждый день во всех колониях нашей страны будут совершаться особенные богослужения, на которых «поминаются и сотрудники, и родители, и жертвы преступлений, сами преступники, священнослужители, которые несут послушание». Садистов тоже помянут? А их жертв? А с амвона скажут: «Братья, простите, что не защитили вас от зверств…»? По-моему, ответ очевиден.
Как справедливо заметил протоиерей Андрей Кордочкин, служащий в Испании: «Все эти жуткие фото и видео из Саратова — это плата за то, что Россия никогда не достигла общественного консенсуса в отношении своего советского прошлого, а если и достигла, то скорее в его прославлении. Если ГУЛАГ придумал Солженицын, если нам нужен порядок и сильная рука, если просто так никого не сажали, если репрессии были оправданы нуждой в стабильности и монолитности общества, необходимостью противостояния внешней угрозе — с какой стати отношение к заключенному в 2020-х годах должно отличаться от 1930-х?»
> Как справедливо заметил протоиерей Андрей Кордочкин, служащий в Испании: «Все эти жуткие фото и видео из Саратова — это плата за то, что Россия никогда не достигла общественного консенсуса в отношении своего советского прошлого, а если и достигла, то скорее в его прославлении. Если ГУЛАГ придумал Солженицын, если нам нужен порядок и сильная рука, если просто так никого не сажали, если репрессии были оправданы нуждой в стабильности и монолитности общества, необходимостью противостояния внешней угрозе — с какой стати отношение к заключенному в 2020-х годах должно отличаться от 1930-х?»
В сложное положение попал Патриарх и другие князья Церкви. И надо бы что-то сказать, да ведь лучшие ж друзья замешаны, только что церковными медальками награждённые. Да ещё, поди, выяснится, что местные попы не то, чтоб были совсем не в курсе дел. И по старой, ещё советской номенклатурной привычке решили отмолчаться.
Лойола, вождь иезуитов, был прошарен круче Торквемады левелов так на тридцать. Торквемада кроме паяльника в жопе ничего не знал и знать не хотел. А Лойола юзал психологию.
> Лойола, вождь иезуитов, был прошарен круче Торквемады левелов так на тридцать. Торквемада кроме паяльника в жопе ничего не знал и знать не хотел. А Лойола юзал психологию.
Так это да. Об этом и речь! Паяльник, или что там в колонии практиковали. РПЦ молчит, телами, как мы помним, имярек занимался - ну вот это вот всё...
Сейчас, сейчас
надзор »
В православном сегменте Фейсбука обсуждают реакцию (вернее, отсутствие таковой) РПЦ на публикацию видео пыток в саратовской колонии. 4 октября Владимир Осечкин, основатель проекта Gulagu.net, сообщил, что в его распоряжение попало около 40 Гб видеозаписей пыток и издевательств в российских местах лишения свободы. Многие видео сняты в туберкулезной больнице ФСИН № 1 в Саратове, однако есть видео и из колоний и СИЗО в других областях. Власти отреагировали на публикацию видео, возбудив уголовные дела.
Владимир Берхин, президент благотворительного фонда «Предание», у себя на странице в ФБ задает вопрос Владимиру Легойде: «прокомментировал ли Синодальный отдел по тюремному служению публикацию видео с пытками заключенных?»
Ответа от главы Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ пока нет, да и не будет, скорее всего. У себя в телеграме Легойда продолжает пиарить каналы кремлевских пропагандистов, переживает о судьбе лондонской медсестры, уволенной из больницы за ношение нательного крестика, и рассуждает, как правильно воспитывать российскую молодежь. А еще поздравляет Дмитрия Муратова с получением Нобелевской премии мира, сквозь зубы, но все-таки. Однако про пытки — молчок, ну стремная же тема для православия, еще более стремная, чем получение редактором оппозиционного СМИ нобелевки.
Давайте подумаем, почему. Ответ можно найти в комментариях под постами на тему страшных новостей в ФБ Владимира Берхина и Дмитрия Цорионова.
Например, как вам такое (здесь и далее сохраняем орфографию оригинальных комментариев):
Татьяна Дуплинская: «Христа пытали, и кто-то из нас должен подвергнуться тому же. Аналогия. Без страданий не пройти в Царствие Небесное. Или хотите жирно есть, сладко спать и в рай въехать?»
Это вариант радикальный, но, на мой взгляд, очень согласующийся с церковным преданием. Возможность пребывания в заключении невиновных вроде и не отрицается, но раз страдания для падшего человека спасительны, то и пускай пострадают, легче в рай будет попасть.
Вспомните прекрасный рассказ про обретение креста Господня царицей Еленой — ох, помню, коробил он меня в неофитские времена, но утешала себя тем, что это легенда, странная такая легенда. Кто не помнит, напомню, а то на сайте патриархии легенда стыдливо отцензурирована. В оригинале святая царица Елена, желая найти скрытый иудеями животворящий крест Господень, пытала некоего иудея Иуду, который, как ей сообщили, знал, где крест.
«Несмотря на продолжительные истязания, Иуда отказывался поведать о месте, где скрыт крест Господень. Тогда царица Елена приказала ввергнуть его в глубокий ров. Пробыв в нем некоторое время, Иуда, наконец, обещал сказать о том, что знает о зарытом в землю Кресте Христовом». Этот Иуда, конечно, потом крестился и даже стал патриархом, так что согласно этому мифу пытки — это охренеть как хорошо — и крест найден, благодаря пыткам, и пытаемый крестился и спасся, сплошная благодать.
Другие благочестивцы уверены, что в колониях сидят только убийцы-маньяки и насильники, а призыв прекратить пытки воспринимают как призыв пожалеть маньяков и насильников и создать им курортные условия:
Алла Русецкая: «Когда насильник попадает в тюрьму и там получает (что не есть должное) тысячную долю того, что сделал со своей жертвой, он не становится мучеником. Тот, на ком невинная кровь, не имеет статуса жертвы в результате меры пресечения. Он остается тем, что он сделал».
Есть еще одна категория отрицателей — это те, кто тесно связан с системой ФСИН, едят, пьют и отдыхают другими способами с начальниками колоний. Например, председатель отдела по взаимоотношениям Церкви и общества Санкт-Петербургской епархии РПЦ МП, секретарь коллегии епархиальных отделов этой епархии, член Общественной палаты РФ протоиерей Александр Пелин в комментариях под постом Дмитрия Цорионова с пеной у рта уверял, что сегодняшняя система ФСИН «весьма гуманна». Пелин, на вопрос, был ли он в саратовской колонии, ответил: «Наверное был! Всегда есть ненормальные и больные, жалующиеся на все и вся! В написанном нет никаких фактов, а слюней много)))», и ниже: «Не надо со своими псевдолиберальных мозгами в эту историю соваться!»
А еще есть категория людей, которые считают, что даже если пытки и есть — не дело РПЦ с этим бороться.
Виталий И. Гураченков: «Бодаться с властью, это вредно для церкви. Менять, да и вообще влезать в пенитенциарную систему — это вообще не дело церкви. Ну сдать виновных знакомому генералу — это максимум. Да и то по-тихому».
Конечно, это первый вопрос, который возникает у сторонних наблюдателей: РПЦ — она же за все хорошее против всего плохого, за милосердие, правду, добро… И вроде бы какие-то существуют храмы в колониях, батюшки там служат, так как же они могли не знать о происходящем беззаконии?
«Меня трудно назвать верующим, — пишет журналист Майкл Наки. — При этом я понимаю, что религия может оказывать как хорошее влияние на общество, так и плохое. Обычно, конечно, второе — и мы видим крестовые походы, поборы и бесконечное накопление богатства. Но бывают и позитивные прецеденты. Я за церковь, которая учит гуманизму, милосердию, помощи. Против такой институции ничего не имею.
Однако к РПЦ у меня есть вопросы. И они даже не связаны с отжатием музеев под храмы, с яхтами и часами патриарха. У меня другая претензия — а вы можете свои принципы хотя бы словесно соблюдать? Страна пять дней в ужасе обсуждает пытки в ярославской колонии. О них высказались и официальные лица, и журналисты (причем всех лагерей). Обычные люди обсуждают это, возмущаясь, как такое стало возможно. И сегодня утром я вижу заголовок, начинающийся с трех заветных букв — РПЦ. Ну наконец-то, думаю я. Ведь наш патриарх и другие представители этой структуры высказываются по тысяче поводов — от войны на Донбассе до пенсионной реформы. Они же позиционируют себя моральными авторитетами. И вот, думаю я, свершилось, решили высказаться о бесчеловечных пытках. Осудить их, пригрозить геенной огненной для истязателей. Предостеречь остальных людей, работающих в системе ФСИН, да и вообще всех людей.
Но моим ожиданиям не было суждено сбыться. Заголовок гласил: „В РПЦ выступили против отмены запрета на употребление пива на стадионах“. Твою-то мать. Оказывается, они на Минниханова обиделись, который предложил для православных пиво на стадионы вернуть. Вот чем заняты умы в этой замечательной структуре. Ну не всегда этим. Иногда можно еще на фильм про Николая II обидеться. Можно призвать на выборах голосовать. Можно даже про соцсети заявление сделать. А вот пытки, видимо, РПЦ не интересуют. Ну, Бог им судья».
Да, храмы есть, наверно, уже во всех российских колониях, и к каждой прикреплен батюшка, окормляющий не только заключенных, но и сотрудников, и, по идее, обязанный замечать, культурно выражаясь языком методичек, риск нравственно-профессиональной деформации, а также научить пасомых «различать необходимое принуждение и насилие в отношении осужденных» (это из реальной методички цитаты).
Храм в саратовской колонии — в ста метрах от туберкулезно-легочного отделения, где пытали заключенных на камеру.
«Привязанные к шконкам голые и изнасилованные лежали на клеенках в лужах крови, мочи и собственного кала, а их палачи и их кураторы ходили в местный тюремный „храм“ и что-то там бормотали про Бога, — пишет Владимир Осечкин. — Весь персонал ОТБ-1, все местные медики-врачи и местный „батюшка“ знали о пыточном конвейере, о содомии и пытках, но молчали. Лицемеры, трусы, безбожники и просто подлецы. У главного попа РФ Кирилла Гундяева нет желания лично поехать туда и закрыть этот срам? Нет желания лично посетить всех изнасилованных и извиниться перед ними, поцеловать им руки, помолиться за них, кто на самом деле мученики?»
СМИ обошла фотография, на которой запечатлен начальник УФСИН по Саратовской области Алексей Федотов, который на днях подал в отставку из-за скандальных видео с изнасилованием и пытками заключенных, митрополит Саратовский и Вольский Игнатий (Депутатов), протоиерей Вадим Коняев, руководитель отдела тюремного душепопечения Саратовской епархии, помощник начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний России по Саратовской области по работе с верующими, председатель объединенной комиссии Саратовской митрополии по тюремному служению, и еще один не опознанный мною клирик. Фото сделано в день награждения Федотова медалью Саратовской митрополии «Спас Нерукотворный» III степени. Тогда же, 16 июля, архиерейских грамот были удостоены заместитель начальника УФСИН полковник внутренней службы Антон Глебов и главный государственный санитарный врач УФСИН полковник внутренней службы Анатолий Скрипцов.
Конечно, можно думать, что митрополит и протоиерей Коняев могли быть не в курсе ужасов, творящихся в одной из колоний (хотя вряд ли в одной). Хотя протоиерей Коняев на посту главы епархиального отдела тюремного служения уже шестой год. Но будем снисходительны: даже если до почтенного клирика доходили слухи об изнасилованиях и пытках, он, скорее всего, им не верил. За годы общения с работниками УФСИН у духовенства, видимо, развивается мировоззренческая созависимость: если кто сидит — сидит за дело, а зэки априори лгуны и притворщики, верить им опасно, а если кому и прилетело от сотрудников — то исключительно за дело, в целях духовно-нравственного воспитания.
В проекте «Онлайн с уральским батюшкой» недавно со зрителями общался о. Александр Есенин, руководитель епархиального отдела по тюремному служению Екатеринбургской митрополии, старший священник храма в честь иконы Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость» (близ СИЗО № 1) города Екатеринбурга. СИЗО — это, конечно, не колонии, но симптоматично, что за время беседы две актуальные сегодня темы — невинно осужденные и пытки в местах лишения свободы — не прозвучали даже намеком — ну нет таких тем для клирика, руководящего отделом по тюремному служению. А еще рассказал батюшка историю про старца Николая Гурьянова, как он одной женщине сказал — благодари, мол, Бога, что сын сидит в тюрьме. Про то, за что сидит, за дело или просто так, ни слова, но уверена, что если ни за что, то правильный православный ответ будет такой — случайностей не бывает, это Божий Промысл привел тебя в тюрьму, вот и спасайся. Пытают, насилуют? Ну, значит, Богу так угодно, может, иначе ты бы маньяком стал, а так Господь уберег тебя, ну и прочая хрень. Поэтому даже удивительно, каких таких правильных слов стоит ждать от патриарха, саратовского митрополита или попов, окормляющих колонии, где пытают зэков? Вас слова о Промысле Божьем устроят? Нет? А что они еще вам могут сказать?
Продолжается традиционная Неделя молитвы перед праздником Покрова Божьей Матери. Каждый день во всех колониях нашей страны будут совершаться особенные богослужения, на которых «поминаются и сотрудники, и родители, и жертвы преступлений, сами преступники, священнослужители, которые несут послушание». Садистов тоже помянут? А их жертв? А с амвона скажут: «Братья, простите, что не защитили вас от зверств…»? По-моему, ответ очевиден.
Как справедливо заметил протоиерей Андрей Кордочкин, служащий в Испании: «Все эти жуткие фото и видео из Саратова — это плата за то, что Россия никогда не достигла общественного консенсуса в отношении своего советского прошлого, а если и достигла, то скорее в его прославлении. Если ГУЛАГ придумал Солженицын, если нам нужен порядок и сильная рука, если просто так никого не сажали, если репрессии были оправданы нуждой в стабильности и монолитности общества, необходимостью противостояния внешней угрозе — с какой стати отношение к заключенному в 2020-х годах должно отличаться от 1930-х?»