Константин Сёмин о высказывании Ю.Лозы

"...Рок с самого своего зарождения был музыкой простоты, музыкой людей, неспособных постоянно находиться на высоком культурном уровне. Не будем лицемерить: изначально само понятие "рокер-интеллектуал" казалось оксюмороном. Рок слушали простые детишки, у которых голова пухла от умных мыслей, что пытались вложить туда учителя. А что на самом деле нравилось детишкам? Разумеется, световые шашки (Джордж Лукас был юн как раз во времена первого появления рок-н-ролла, кстати говоря) крутые мужики и голые девицы. И как бы ни кривлялся хиппи Джон Леннон, вся его "философская" пурга сводилась к противопоставлению "взрослоты" тогдашнего истеблишмента и "детской непосредственности" молодого поколения. И все дальнейшие "рок-бунтари" были всего лишь аватарами миллионов и миллионов мальчишек и девчонок, которых тяготило собственное несоответствие миру взрослых людей.

Рок - это музыка простоты, почти первобытной тяги к развлечению и расслабухе. Бросить все и побежать на речку; перестать страдать фигней и просто завалить симпатичную девчонку на сеновал; напиться до одури, если хочешь, потому что это весело! - вот он, рок-н-ролл. Он развивался в нашем обществе как часть культуры, лежащей под пластом "серьезной" музыки, "взрослого" поведения и "приличных" развлечений. Рок - это музыка детей и подростков, музыка свободы от страшной ответственности быть частью общества. Вот почему рок всегда останется неформален, хоть в какой-то мере."

[censored] (по ссылке будет голая нарисованная баба)

Ещё немного по теме от Ильи Кормильцева[censored] :

"В чем обычно обвиняют русский рок его критики, выползшие внезапно, словно черви после дождя, на могиле покойного, о котором, казалось бы, успели позабыть даже ближайшие родственники?

Они обвиняют его в том, что он послужил одним из инструментов разрушения Советской империи. И они отчасти правы. Но самозваные судьи в своем надрывном пафосе (каковой обычно выдает пристрастность суда) забывают об одном немаловажном для юриспруденции понятии — понятии умысла — и забывают неспроста.

«I was framed! Меня подставили!» — восклицают в критический момент герои типичного американского криминального боевика. Вместе с ними мое поколение — поколение тех, кто делал русский рок — может с полным основанием воскликнуть: «We were framed! Нас подставили!»

Вернемся на двадцать пять лет назад.

Мы не знали советской власти такой, какой ее замышлял Сталин, не говоря уже о призрачных на тот момент тенях Ленина и Троцкого. Мы выросли и возмужали при Брежневе. С его птенцами нам и приходилось иметь дело. Именно о них были наши ранние песни — о комсомольских цыплятах с оловянными глазками, веривших только в джинсы и загранкомандировки. О бездуховности и смерти веры. О войне против будущего во имя животных радостей настоящего — потных лобков млеющих комсомольских подруг в обкомовской бане. (Мне не хочется сыпать цитатами: пусть тяжесть доказательства противного лежит на обвинителях. Пусть они найдут хоть одну антисоветскую строку в доперестроечном русском роке — и я возьму свои слова обратно.)

Реакция на развертывающийся у нас на глазах процесс обуржуазивания была спонтанной и синхронной — это была стихийная реакция юных идеалистов на наличную фальшь социума. Типичный, как сказали бы сейчас, сетевой процесс."